Случалось и так, что показы ограничивались на определенных территориях. Например, в Австрии были запрещены фильмы «Вена 1910» («Wien 1910»; 1943) и «Мария Илона» («Maria Ilona»; 1939). Представлялось, что первый из них слишком хорошо передает австрийские реалии, а второй пробуждает националистические настроения у живущего в Австрии венгерского меньшинства. В кинотеатрах на оккупированных территориях, которые проводили сеансы и для местного населения, с согласия гитлеровской цензуры позволялось показывать старые и новые фильмы завоеванной страны[54]. Отбор немецких картин для таких площадок осуществлялся в разных случаях по-разному и зависел от многих факторов. В оккупированных странах Западной Европы местные жители могли смотреть те же фильмы, что и немцы, ибо там гитлеровской пропаганде было важно показать достижения германской киноиндустрии. На Востоке же в этом отношении действовали большие ограничения. Например, в Польше шли фильмы, как правило, худшего качества; демонстрировалось меньше картин просветительского характера, а до июня 1940 года не показывали немецкую кинохронику («Wochenschau»). Впрочем, на запрет распространения некоторых фильмов могли влиять и иные соображения. В частности, из-за страха достичь в результате пропаганды незапланированных результатов не разрешалось устраивать для польских и чешских зрителей сеансы антибританских картин, темой которых была борьба за независимость Ирландии.
Жители оккупированных территорий зачастую объявляли немецким фильмам бойкот. Во время показа пропагандистских картин или кинохроники дело неоднократно доходило до демонстраций. Власти очень остро реагировали на такого рода протесты. Постоянным противодействием гитлеровской кинопропаганде в оккупированных странах занималось движение Сопротивления. В Генерал-губернаторстве Польское подпольное государство[55] выдвинуло лозунг бойкота всех немецких картин. Однако полное игнорирование кинематографа в обществе, лишенном каких-либо развлечений, оказалось делом трудным и малоэффективным, что подтверждается статистикой. Противодействуя посещению кинотеатров местным населением, подпольные организации составляли поименные списки их завсегдатаев, рассылали их вместе с предостережениями по домам и вывешивали в костелах. Совершались и нападения на помещения для кинопоказов — в них разливали зловонные и пачкающие одежду едкие жидкости, уничтожали пленки, аппаратуру, экраны, а cо зрителей иногда взимали «денежные штрафы»[56].
Во время войны быстрое расширение сети кинотеатров и увеличение их аудитории не сопровождались количественным ростом выпуска фильмов. Напротив, число выходивших на экраны новых работ сильно отставало от уровня довоенного периода. В 1942 году Геббельс призывал увеличить объем производства художественных фильмов до 300–400 в год, не думая о прибыли или убытках, поскольку, как он утверждал, государство может ежегодно выделять на выпуск кинопродукции хоть 100 млн марок, теперь на бюджете такие расходы не скажутся. Также он подчеркивал, что создание фильмов — вопрос не экономики, а политики. Но обращения Геббельса большой пользы не принесли. В 1942 году в Германии было снято всего 64 художественных фильма, а в следующем — лишь на несколько больше. До населенных пунктов, расположенных по окраинам большой гитлеровской империи, новые картины доходили со все большим опозданием, хотя количество печатаемых копий постоянно увеличивалось. Поскольку производство явно не поспевало за спросом, уже с сентября 1940 года коммерческую рекламу новых фильмов стали серьезно ограничивать.
54
Например, в Генерал-губернаторстве на экраны кинотеатров, предназначенных для поляков, допускались довоенные фильмы польского производства.
55
Польское подпольное государство — подпольные структуры во время Второй мировой войны, подчинявшиеся правительству Польши в эмиграции. — Примеч. перев.
56
На основе корреспонденции оккупационных властей 1941–1942 годов. См.: AAN Warszawa RaGG. № 1439. F. 110 и след.; AZHP-Warszawa. Delegatura Rządu RP na Kraj. Departament Informacji i Prasy. AM 1616/24, 202/III t. 58, 59.