— Понятно.
Серому действительно было всё понятно, поскольку Бель всегда носила с собой плазменую гранату, обшитую тканью с вышивкой. Как ни старался он не привязываться к ней, но поймал себя на том, что слёзы застыли в уголках глаз.
— Вы кого-то из погибших знали?
— Да. Но это теперь не имеет значения. Скажите, почему вы стоите тут на холоде?
— Нам некуда идти, господин. В отличие от других учеников мы приезжие и в одночасье лишились всего. Хорошо, что люди поделились одеждой…
— Я могу устроить вас. Вы получите кров и работу. За добрую службу и платить буду хорошо. Пойдёте?
— Да, господин. А какая работа нас ждёт?
— Будете помогать варить лечебные составы для короля. Со вчерашнего дня я являюсь поставщиком его величества.
Лица девушек моментально просветлели.
— Для нас это честь!
— Вас всего две?
— Остальным есть, куда идти.
— А вы откуда?
— Наши родители служат в гарнизоне крепости Нол.
— Вот и хорошо. Пойдёмте.
Не дожидаясь, Серый развернулся на каблуках и пошёл в сторону дома, ощущая, как девушки засеменили за ним следом. О Бель он старался не думать, но её лицо постоянно всплывало у него перед глазами. Она много раз намекала, что хотела бы стать его женой, но что-то не давало ему ответить согласием. Он привык, что жизнь обрывается часто, но в этот раз всё произошло иначе.
— Простите, господин, а нам далеко? — вырвал его из задумчивости голос запыхавшейся девушки.
— Нет, тут рядом на Купеческой, и извините, что заставил вас почти бежать. Горе у меня.
— Та женщина?
— Да, она была моей женой.
— Нам жаль.
— Да? С чего бы, вы её даже не знали…
— Просто всегда больно, когда близкие умирают. У нас в крепости тоже часто хоронят.
— Постоянно стычки?
— Нет, больше от болезней. На севере климат суров, поэтому мы и пошли учится на аптекарей, чтоб помочь своим.
— У вас чистые души, как ваши имена?
— Я Ости, а это Тира.
— А меня зовите Серый.
— Просто Серый?
— Да, просто Серый.
Выделив девушкам комнаты, он накормил их ужином и, протопив баню, отправил их греться и мыться. Теперь ему нужно будет обучить девушек варить микстуры и бальзамы и спешно отвезти микстуры в Нол.
Девочки оказались старательными ученицами, а узнав, что им надлежит варить микстуры и бальзамы для людей, которые их вырастили, старались вдвое сильней, чем для короля. Серый не ждал от них долгих лет сотрудничества, он знал, что они скоро захотят уехать в родной город-крепость и, естественно захотят начать свою практику, но единственное, что их могло сдержать от этого шага, это отсутствие у них спирта, объёмы производства которого были крайне малы.
Девушкам было лет по шестнадцать, и они уже были способны неплохо сготовить. До Бель им было конечно далеко, но он охотно делился с ними рецептами. Единственное, что им было категорически запрещено, это заходить в комнату Бель.
Восстановить объёмы производства лекарственных препаратов труда не составило. Сложней было разобраться в записях Бель относительно рецептуры самовоспламеняющихся паст для спичек, но и с этим Серый разобрался.
В первых днях зимы он завершил выгонку очередной партии спирта и, плотно загрузив полётник плетёными коробами с микстурой, в ночь отправился в крепость Нол. Помимо продукции он вёз письма от своих учениц, которые не упустили такую возможность и написали родителям.
До Нола было четыре ночи полёта и, несмотря на тёплую одежду, ему пришлось несладко. В Нол буйствовали ветра, и сильный кашель был слышен отовсюду.
В крепость он заходил неся полётник в руках, типа ему так удобнее. К графу его проводили быстро, и граф Моберт был очень рад его приезду, а ещё больше рад объёму привезённой микстуры. Конечно, этого было мало, но всё же уже хоть что-то.
— Скажите, любезный, а почему вы поехали в такую даль один?
— Я так привык и, ваше сиятельство, зовите меня Серый.
— Просто Серый?
— Я так привык, и да, просто Серый.
— Как часто вы сможете снабжать Нол микстурами?
— Думаю, что два раза в три месяца точно, но у меня для вас, граф хорошая новость.
— Порадуйте.
— У меня сейчас на обучении две девушки с Нол.
— И вы делитесь с ними знаниями, зная, что они уедут от вас?
— Всех денег не заработать, а жизни людей дороже денег.
— Это если люди хорошие, — внёс поправку граф.
— А остальные просто биологическая масса.