– Я так понимаю со стороны, откуда вы пришли, все зачищено? – Поинтересовался я.
– Да, как и с твоей. Предлагаю вместе идти к ближайшему перекрестку, и там уже разойтись. Чтобы снова не нарваться друг на друга.
Глен. Про него я практически уже успел забыть, а ведь его тоже можно было назвать моим другом. Он был одним из немногих Высоких в гильдии приключенцев Герана, который никогда не задирал своего носа и относился ко мне как к равному.
Новая сцена.
“Как ты думаешь, а я смогу стать приключенцем?” – Спросила Мира по пути домой.
– Если тебе действительно этого хочется, то не вижу причин не попробовать.
“Было бы хорошо, если бы моим элементом стал свет, тогда бы я смогла помогать тебе и Лерону”.
– Уверен, из тебя бы вышел отличный целитель.
“Тебе грустно, что Боня осталась там?” – Неожиданно она сменила тему.
Я покачал головой и улыбнулся. – Мужская гордость во мне говорит, что стоило остаться. Но разумом я понимал, что рано или поздно это должно было произойти. Хотя с ней походы действительно стали проще. Но разрыв в уровнях теперь будет бить по ее кошельку, а мне еще нужен как минимум сезон, для того чтобы набрать характеристики для повышения. У нас было взаимовыгодное сотрудничество, никто ничего большего и не обещал.
Уже перед домом она обняла меня за талию и поцеловала в щеку.
“Я обязательно заработаю на вступительный взнос, и тогда тебе не нужно будет думать о напарниках”.
– Буду с нетерпением ждать, приятных снов Мира.
А это уже я провожаю Миру домой, после того как меня бросила первый раз Боня. Хотя объявит она об этом только на следующий день. Слезы больше не наворачивались на глаза, теперь мне хотелось кричать. Я был готов взорваться изнутри. Что же это за испытание такое? И вот, будто бы почувствовав мое эмоциональное состояние, картинка изменилась в последний раз. Вот я стою перед обгоревшим трупом Лерона, и меня захватывают тихушники. Потом сцена на площади Герана в круге блокирующем магию. За руки меня удерживают два солдата из Таронии, а передо мной ставят в такую же позу Глена. Он лишь успел посмотреть на меня извиняющимся взглядом, как его голова отделилась от тела. Кровь из раны брызнула на мое лицо, еще сильнее разжигая во мне злость. За меня страдали, по сути, невинные люди. Я виноват в их смерти.
– Теперь девку! – Снова приказал Высокий.
– Нет, нет, нет. Это же просто ребенок, чем она провинилась перед тобой?! – Стал кричать я, видя кого выводили на эшафот следующим.
Но Седерик промолчал, а его улыбка стала еще шире. Остальные тоже молчали. А ко мне вели голую Миру. Ее хрупкое, маленькое тельце тоже было все в синяках. Отсутствующий взгляд и ноль реакции на происходящее, что же с ней сотворили?
– Хорошая девка была, вся рота смогла распробовать. – Говоря это, он провел рукой по ее лицу, но не один мускул не дрогнул на нем. Это было уже просто пустое тело.
– Нет, нет, нет. – Только и мог повторять как заведенный я, когда ее ставили на то же место, где только что убили Глена. – Виала, как ты могла такое допустить? Боня, она же была твоей подругой!
Это я виноват в их смерти! Водоворот сильнейших эмоций вырывается наружу, и я кричу нечеловеческим голосом. Сейчас я не такой слабый как ранее, это всего лишь оболочка, за которой скрывается Шейд Каэторский, приключенец прошедший двенадцатое повышение! Я собираю внутри себя весь запас магической энергии, добавляю к нему полный резерв брони и даже забираю магию из энерголита вставленного в артефакт пространственного кармана. Всю эту мощь я бездумно вкладываю в Сферу Хаоса. Проходит секунда, вторая, третья и вот уже мир снова потек, а неукротимая энергия стирает все, что попадается ей на пути. Но последствий применения своего сильнейшего навыка я не увидел потому, как снова оказался в узком переулке Герана, в свою первую ночь, проведенную в мире Атреи. Лишь только поняв это, я упал на холодную тротуарную плитку и зашелся громким нездоровым смехом. Если бы сейчас кто-то увидел меня в таком состоянии, то подумал бы, что я спятил. В этот миг картинка снова изменилась. Я все так же лежал на земле, но теперь вместо переулка передо мной была тренировочная площадка для приключенцев. Мне протягивает флягу с водой Боня, потом мы знакомимся и я немного успокаиваюсь, но потом на сцену выходит Седерик с дружками и безумная ненависть охватывает меня вновь.
Эти твари, как они вообще смеют со мной разговаривать? Они совсем не знают меня. По их вине пострадает множество безвинных людей. Зачем такие люди вообще существуют, разве не было бы лучше, если бы они все исчезли с лица земли в один момент? Размышляя, я не слушаю, что говорят эти уроды, но потом моего слуха касается их ответ на представление Бони: