— Ты тоже направляешься к нему?
— Не совсем. К нему я загляну, но цель моя дальше, за пределами Ржавого Якоря.
Гауди до конца сомневался, что паладин будет доволен переправкой вампира на необитаемый остров. Но и скрывать что-либо от человека, получившего высшее посвящение, не имело смысла. Обладатели такого ранга в среде священнослужителей приравнивались к живым святым, под их взглядами любая тайна сбрасывала пышные одеяния и представала во всей наготе; пред ними пасовали не то что отряды чёрных рыцарей, но даже костяные драконы не решались нападать первыми. О доблести и дарованных Светлыми силами сверхвозможностях этих героев ходили легенды, но мало кто мог похвастаться тем, что хотя бы издали видел одного из них.
«Лишь этой встречи достаточно, чтобы оправдать всю затею со спасением Шалапая», — думал рыцарь, пока они спускались в трюм.
Опасался Гауди напрасно. Мельком взглянув на сжавшегося в комок вампира, Элтерос поведал, что Синод часто занимается подобными делами, только делает это в тайне от народа: не хватало ещё слухов о сотрудничестве Синода с некромантскими гнёздами.
— Видится мне, что спутник твой — жертва опытов с тёмной магией. Что тут скажешь… Участвуя в грязных делах, сложно не испачкаться. Ведь он разбойник в душе. Но бывает и хуже: некоторые остаются в полном рассудке, но с искалеченным телом, у других и то и другое портится. Так что ты, пират, отделался малой кровью.
— Я так рад, — буркнул Шалапай, не глядя на паладина. Вёл он себя на удивление тихо.
— А ты молодец, рыцарь, что взял на себя это нелёгкое бремя. Многие на твоём месте поступили бы проще. Ну, ты понимаешь. Вот только места для путешествия здесь беспокойные. Обычно на такие подвиги мы отряжаем не меньше трёх человек. К счастью для вас обоих, произошла наша встреча. И нам по пути, — Элтерос сел на мешки в отдалении от вампира.
— Рассчитываю на твою поддержку, — в присутствии старшего по званию Гауди садиться не решился. — Но это побочная часть моей миссии. Могу ли я спросить у тебя совета?
— Наставлять молодых — часть моей службы.
— Расскажи, что ты знаешь о Шепчущем во тьме. Какие злодейства он совершил и где? И главное, как его одолеть?
Паладин невозмутимо смотрел на юношу, не торопясь с ответом.
— Откуда узнал о нём? Впрочем, кого я спрашиваю. Ты же ученик Сальгатероса. Уж не хочешь ли сказать, что Шепчущий и есть основная часть твоей миссии?
— Так и есть. Недавно я возвратился с Безымянного и получил видение от учителя. Он наказал мне явиться в часовню на островке близ Алого Ветра, разыскать настоятеля и взять самое опасное поручение, которое он сможет дать.
— Хм… — паладин с задумчивым видом провёл ладонью по лысине. — На мой взгляд, наставление странное. Не серчай, но я не думаю, что ты лучше тех паладинов, которых мы отправляли на поиски Шепчущего. Хотя… Я ведь могу и ошибаться. Сальгатеросу видней. О Шепчущем во тьме мы знаем мало, только то, что рассказывает наш прозорливый служитель с Алого Ветра. Но и Синод не дремлет. Нам удалось собрать информацию о восьми появлениях Шепчущего. Есть ещё несколько случаев, которые можно было бы приписать к его действиям, но, к сожалению, не осталось свидетелей.
— Он появляется только на Дебире?
— В том-то и дело, что на Дебире он себя не проявляет, но прорицатель указывает именно на этот остров, как на обиталище твари, и именно там пропадают наши поисковые отряды. Атакам подвергались небольшие часовни на Вероне, собыр на Монтеро и новые храмы на Тэкроне и Узале. Каждый день без вести пропадают подданные королевства. Родственники пропавших каждый день штурмуют нашу канцелярию на Вероне, но мы уже ничем не можем помочь.
— Почему он атакует только храмы?
— Этого мы не знаем. Зато делает он это весьма своеобразно.
— Хотелось бы узнать поподробней.
— Ты уже должен был слышать, что сущность, прозванная Шепчущим во тьме, вселятся в тела живых существ и полностью подчиняет себе их волю. Так вот, нам удалось выяснить, что подвержены его воздействиям только те, кто открываются для высших сил. Например, во время сердечной молитвы или взывания к духам. Те не многие, которым удалось остаться в рассудке после встречи с Шепчущим, рассказывали о тихом голосе в голове. Голос приказывал, и противиться было невозможно. А теперь представь себе такую ситуацию: во время службы прихожане впадают в безумие и начинают друг друга убивать. Некоторые из одержимы выбираются наружу и идут в селения. Унять их можно лишь священной сталью. И как после этого люди будут относиться к вере?
— Ни разу не слышал о сущностях, способных на такое, — Гауди задумчиво смотрел на полоски света, проникавшие в трюм через доски палубы. — Должно быть, кто-то управляет всем этим. За всем этим может стоять могущественный колдун.
— Отследив колебания маны в местах действия Шепчущего, мы не обнаружили никаких изменений в её слоях. Это значит, что магия там не применялась. Есть предположение, что Шепчущий — гость в нашем мире. Призванный сюда, он вышел из-под контроля хозяина и начал действовать по своему усмотрению, — Элтерос откинулся на мешки и устало прикрыл глаза.
— И что же вы делаете, чтобы его остановить?
— Я?
— Синод.
— Ох, это одна из наших немногих больных мозолей. Не будь ты учеником Сальгатероса и не действуй ты по его наставлениям, я бы посмеялся над тем, что ты занимаешься поисками Шепчущего. Охотясь за ним, мы понесли тяжёлые потери. Гибли опытные паладины.
— Я не рассуждаю о просьбах учителя, а просто выполняю, — уязвлённый недоверием, Гауди вздёрнул подбородок.
— Хороший ученик. Будь осторожен, когда окажешься в лесу с тем субчиком. Он может неожиданно измениться, и наставлений учителя ты уже никогда не выполнишь.
Некоторое время юноша присматривался к дремлющему вампиру, потом решился спросить:
— Куда вы держите путь?
— Тебе об этом знать не надобно. Мои враги не чета тем, что остались на палубе. Понимаешь, о чём я?
— Я бы не назвал их врагами. Разве что — недоразумением. У меня нет врагов.
— Всё впереди, сынок.
«Холодно тебе?» — звучало в темноте.
«Да», — ответ пришёл не сразу, будто издалека.
«Так уходи».
«Не могу».
«Что тебя держит?»
«Остались дела».
«Какие дела мешают тебе освободиться?»
И вновь ответ задержался:
«Не помню».
«Почему ты не закончил дела?»
«Кто-то помешал мне. Он должен был оказаться здесь. Не я».
«Хочешь ли вернуться и всё изменить?»
«Да. Хочу».
«У меня есть власть над силами, которым ты подчинён. Я могу тебя вернуть».
«Верни», — в ту же секунду откликнулся второй голос.
«Верну. Но у меня тоже есть те, кто мешает. Ты поможешь их отправить сюда».
«Как пожелаешь. Только верни меня», — впервые лёд в голосе растаял, голос молил.
«И мы вместе изгоним наших врагов?» — по-деловому уточнил первый голос.
«Всех. Укажи на них, и их не станет! Верни меня!»
Первый голос смеялся:
«Холодно тебе?»
«Нет!»
«Что согревает тебя?»
«Ненависть!»
«Приготовься! Ты возвращаешься!» — возвестил первый голос.
И тут же тишину разорвал шум прибоя. Где-то поблизости гигантские волны разбивались о скалы. Тьма задрожала, расползлась пятнами по краям. Веки, сухие, будто наждак, сомкнулись и вновь раскрылись. На небесном куполе вслед тусклым звёздам угасала ночь.
Он пошевелил пальцами на руках. Те не слушались, двигались нехотя. Тогда он попытался подняться. Ослабшие, одеревеневшие руки отказывались повиноваться, тело превратилось в сплошной кусок высыхающей смолы, тугой и жёсткой. Но он продолжал пробовать. Не останавливала даже стонущая боль в боку. А ещё жутко ломило шею. Он радовался боли, она подтверждала, что жизнь возвращается.
Шум волн стих или это слух привык к звукам мира?