— Это не от невесты, — пробубнил он. — При всём моём желании я… Я бы не стал этого делать. Наши отношения только начали выстраиваться и…
— Узнаю Себастьяна, — Харт усмехнулся. — Тот тоже так говорил, когда все настойчиво советовали ему приглядеться к Кэйлин.
— Здесь другое, — отозвался Эндрюс. — Мои родители не любили друг друга, когда женились. Отец не скрывал, что брак был навязан, а мать не скрывала, что муж-мафиози не то, чего бы ей хотелось. Я не хочу, чтобы Вивьен относилась ко мне так же. Не хочу, чтобы она разочаровалась во мне ещё до свадьбы.
— Тебе не всё равно на то, что о тебе подумает девушка, которую ты не любишь? С каких это пор тебя заботит то, что подумают о тебе другие люди? Насколько я знаю, ты всегда был независим и делал только то, что считал нужным.
— Потому, что я думаю, что смог бы разглядеть её. Как потом смогли мои родители найти в друг друге то, что так оба хотели.
— Интересная точка зрения, — Гарри вздохнул. — Вивьен — хорошая девушка. Её отец, Джон, обеспечивал нас материальной поддержкой. Сам он не был агентом, но считал своим долгом помогать. «Раз я могу что-то сделать, то я сделаю это». И никто не мог его в этом переубедить. Я не удивлён, что у него выросла такая дочь.
— А что касается матери?
— О, уже познакомился с ней? И как она тебе?
— Вивьен на неё совершенно не похожа.
— Дебра Колфилд… Отдельный разговор. Лучше спроси у Шерлока, сколько раз она пыталась женить его на себе и затащить в постель, — Гарри улыбнулся, вспоминая шокированного напором женщины Борса, которого Элизабет и Николь целый вечер отпаивали успокоительными. — Она как минимум один раз пыталась перевести отношения с нашими агентами из вертикальной плоскости в горизонтальную.
— Почему?
— После смерти Джона у семьи остались долги. И Дебра, которая ничего не умеет делать. И которая никогда ничего не делала. Единственный способ выбраться из такого существования — успешно выйти замуж. Раз она не может сама, то…
— Решила выдать замуж Вивьен, — Томас нахмурился. — Она думает, что дочь такая же циничная. Вот только ошибается. Вивьен всё чувствует. Как так можно распоряжаться чужими жизнями?
— Можно, если у тебя есть способы это делать. Но у тебя есть способы, но не право на это, — покачал головой Гарри.
— Это жестоко и неправильно. Мать должна защищать своего ребёнка, а не подкладывать его под парня, чтобы поправить материальное положение семьи.
— Жизнь далеко не сказка, Том. А жизнь в такой семье — тем более.
***
— Ладно тебе, Кэйлин. Подумаешь, алмаз оборонили!
— Ты не делаешь лучше! Ты делаешь только хуже!
— Прости, но у меня нет опыта в утешении рыдающих девушек! — пожал плечами Эллиот. Кэйлин взвыла и уткнулась лицом в подушку. — Соберись! Не будь тряпкой! — продолжал «утешать» её Эллиот. — Уже несколько недель прошло… Неужели боль не притупилась? Говорят же, что время лечит.
— Оно только ещё больше калечит, Эллиот. Ещё больше. Из-за отсутствия рядом любимого человека ты начинаешь вспоминать. А воспоминания оказываются ещё больнее, чем отсутствие, — Морган отшвырнула от себя подушку. — Ты начинаешь вспоминать, как вам было хорошо, как вы были счастливы…
— Кэйлин… — Кларк протянул ей коробку с платочками. Кэйлин отрицательно помотала головой.
— Я не помешаю? — в координаторской появилась Элизабет. — Я надеюсь, что это не слезы горя по моему недалёкому братцу.
— По нему самому, — Эллиот вздохнул. — Ладно, оставляю вас. Джону пока не нужна моя помощь.
— Нет, что ты, оставайся. Это твоя обитель. Уйдём мы, — Элизабет села рядом с Мордредом и положила ладонь на плечо. — Пойдём ко мне в комнату. Посекретничаем. Тебе это нужно.
Кэйлин даже отпираться не стала, позволяя Найт вести её за собой.
***
Тем временем Эмилия Андерсон, Аллен Каннингем и Кристофер Арчер пытались решить одну проблему: убрать выпившего снотворное Себастьяна из комнаты Элизабет до прихода Морганы и Мордреда. Агенты не знали про снотворное, что существенно усложняло им жизнь.
— Господи, да вставай же ты! — продолжала трясти Эмилия за плечо своего начальника. Крис с белым лицом подпирал дверь, а Аллен стоял перед кроватью, уперев руки в боки.
— Да встряхнешь ему последнее! — отозвался он. — У нас есть шесть минут, пока Лиззи и Кэйлин заваривают себе на кухне чай. Ну что, куда-то будем оттаскивать нашего старого Ромео? Или оставим здесь, чтобы в этот раз Ромео сыграл роль Джульетты?
— Это не смешно! — возмутилась Эмилия. — Ты же понимаешь, какой сейчас будет скандал! А он будет!
— Понимаю, — подмигнул ей Аллен. — Знаешь, я не должен учить тебя и Криса такому. Я должен учить вас тому, что нужно уважать старших, нужно чтить их, прислушиваться к их мнению и советам, но… Здесь другая ситуация. Себастьян отлично знает свою работу, он прекрасный наставник, любящий брат, но что касается романтических отношений…
— Ближе к делу, — напомнил о себе Крис.
— Может, хотя бы один раз в жизни преподать ему урок? — поинтересовался Аллен с такой мольбой в голосе, что Крис и Эмилия поперхнулись. — Настоящий урок.
— Считаешь, что его жизнь недостаточно потрепала? — изогнула бровь Андерсон.
— Да ему постоянно всё с рук сходит! Давайте в этот раз ему не сойдёт! Ребят, пожалуйста…
— Он сам этому не рад, — покачал головой Кристофер и отлепился от двери. — Потащим его в комнату Эггси, Эми.
Эмилия кивнула и вместе с Крисом взялась за Мортона. Аллен протяжно вздохнул, отодвинул Эмилию и перекинул руку Персиваля через шею. Эмилия придержала дверь, открыла дверь в комнату Эггси, пока агенты вытаскивали спящего Моргана. Дверь в комнату Анвина захлопнулась в тот момент, когда в коридоре появились Элизабет и Кэйлин. Элизабет мысленно чертыхнулась, вспоминая, что в её комнате лежит спящий брат. Она уже приготовилась к скандалу, входя в комнату, но, увидев пустую кровать, с облегчением выдохнула.
— Что-то не так? — поинтересовалась Кэйлин, заметив изменения в лице Морганы. Женщина улыбнулась ей и присела на кровать.
— Всё хорошо, — Элизабет снова улыбнулась ей. Кэйлин села рядом с ней. — Всё в моей жизни наконец-то так.
Она улыбалась так нежно и тепло, что у Кэйлин дрогнуло сердце. Элизабет была для неё идеалом, к которому Кэйлин стремилась. А ещё она была примером прекрасной матери. Кэйлин нравилось наблюдать за тем, как Моргана присматривала за агентами: приносила Крису и Джону книги для чтения и вместе с ними их обсуждала; помогала Аллену и Шерлоку с бумагами, прекращая споры мужчин по поводу отчётов. А ещё Кэйлин безумно нравилось, когда она обнимала Эггси и поглаживала его по голове. В её движениях было столько любви и нежности, что Морган не верилось, что она знакома с таким человеком.
— Это… Здорово, — неловко улыбнулась Кэйлин. — Тебе непросто пришлось после смерти Рокси и Мерлина… И я очень рада, что у тебя всё хорошо. Ты словно… Светишься изнутри.
— Это так заметно? — загадочно усмехнулась Моргана. Кэйлин, которая не была настолько сообразительной и внимательной к деталям, как Шерлок и Николь, потребовалось время, чтобы понять, что в жизни Элизабет что-то ещё произошло. — Ладно, я далеко не главная тема нашего разговора. Что там тебе сказал мой туговатый братец?
— С твоим «туговатым братцем» разберёмся позже, — Кэйлин уже расхотелось жаловаться на Мортона-старшего. Она ближе пододвинулась к Найт и заглянула ей в глаза. — Что произошло, Элизабет? — в ней проснулся детектив, в которого Мордред решила превратиться из-за нескольких реплик женщины.
— Ох, я и не думала, что это так тяжело держать в секрете, — Элизабет взяла Кэйлин за руку и улыбнулась. — Несколько дней умираю от желания рассказать, но всё боюсь…
— Ты меня пугаешь, — честно призналась ей Кэйлин.
— Я жду ребёнка, — Элизабет смущенно улыбнулась. — Боже, сказала! И сразу стало легче! — она рассмеялась, пока Кэйлин переваривала услышанную информацию.