Выгоревшие до бела волосы собраны в хвост на затылке, но одна непослушная прядь падает на изумрудные глаза, сверлящие чужаков из-под нахмуренных бровей.
— А это кто тут? — В металлическом голосе и взгляде не было ни намека на гостеприимство.
Мы с Крезом переглянулись, но не ответили. Чтобы женщина позволяла себе таким тоном разговаривать с мужчинами, да еще рассчитывала на ответ? Да ни за что.
— Страдаем слабым слухом или излишней крутостью?
В голосе дамы скрежетало налитое бешенство.
— У тебя красный день календаря, девочка? — пророкотал Крез голосом дремлющего льва.
Хозяйка скрипнула зубами, поставила ногу на табурет и облокотилась на нее.
Мы с Крезом синхронно сглотнули, уставившись на идеально круглое, как Луна, колено. В этот момент я пожалел, что под рукой нет мольберта, палитры и кисти — я немедленно принялся бы рисовать с натуры.
— Придется вашу крутость смешать с глухотой, а потом разделить пополам, — прорычала она и щелкнула в воздухе невесть откуда появившимся в ее руке хлыстом.
— А потом умножить на твои коленки, щечки и прочие прелести, — поддакнул я, и дама онемела от такой дерзости.
— Ты плохой математик, — она скептически покачала головой, — сейчас я извлеку из тебя корень.
Я сглотнул. Крез со скрежетом отодвинул стол и встал.
— Я ни черта не понимаю в математике, — признался он, — но прекрасно умею вязать ласты!
Она изогнулась, пощелкивая хлыстом. Крез пригнулся и стал приближаться к ней, выставив руки.
Я налил себе еще уау-уау и отпил глоток.
Хозяйка ударила хлыстом приближающегося Креза, но тот подставил руку, хлыст намотался на нее, и он рывком выдернул его из ее руки.
Она удивленно повела бровями и швырнула в него табуретку. Он отбил ее, но не очень ловко, зарычал от боли и прыгнул на женщину, но она увернулась, подставив ему подножку. Крез споткнулся, перекатился через голову, перевернулся обратно и встал в боевую стойку.
Судя по его лицу, ему очень нравилась такая игра.
Она сняла с себя туфли со шпильками и швырнула их себе за спину, попав одним из них прямо мне в кружку и расплескав уау-уау по столу.
— Потише швыряйся своими тапками, чувиха! — прорычал я.
— А ты сиди да помалкивай, калека, — небрежно бросила она, не оборачиваясь.
Я разозлился и встал.
— Крез, я подержу эту злобную девчонку, а ты надерешь ей задницу, ладно?
— Посмотрим, — двусмысленно-игриво согласился он.
Я подошел к ней сзади, и она не глядя лягнула меня ногой. Я почти успел увернуться и схватил ее за щиколотку, но та была смазана каким-то жиром и выскользнула из моих рук. Зато другая нога тут же ударила меня между двух моих остальных конечностей, доселе не задействованных в происходящем.
Я сдержанно выразил свое возмущение таким методом борьбы и, вспомнив борцовские приемы, которые задержались в моей памяти, бросился к ней и обхватил поперек талии. Не знаю, что я хотел этим достичь. Возможно, именно этого.
Талия была тонкой и мускулистой — отчего бы и не подержаться за такую.
— Хо-о! — удивленно воскликнула Хозяйка.
В следующий момент произошло что-то непонятное, в результате чего я смел собой бокалы с соседнего стола и рухнул под него. Затем меня взяли за ногу и вытащили на свет. Я попытался встать, но не смог — моя нога осталась во власти злобной женщины, которая заломила ее так, что я уткнулся лицом в каменный пол, чтобы не заорать от боли.
— Если бы ты знала, — философски заметил Крез, воспользовавшийся сменой фронта для того, чтобы сделать пару глотков уау-уау из оказавшейся рядом бутылки, — кого ты сейчас прижимаешь мордой в грязь.
— Ну? — усмехнулась Хозяйка. — Великого поэта и писателя?
Крез пренебрежительно скривился.
— Бери выше.
— Моего папочку?
Крез ответил что-то непонятное, в результате чего Хозяйка заломила мою ногу еще сильнее:
— Если это ты, мой папаша, то тебе конец, потому что сейчас я отомщу тебе за мое несчастное детство!
— Нет!!!!! — заорал я, стуча рукой по полу, как это делают побежденные борцы. — Я не твой отец! У меня вообще нет детей!
— Ну ладно, — смирилась она, вывололкла меня обратно, ловко перевернула и толчком усадила в кресло, придвинула ко мне ближайший стол и со стуком переставила на него мою кружку, так что она плеснула в меня киром. — Тогда пей.
— Неплохо, — одобрил Крез и бросился на Хозяйку.
С криками "ха! — хо! — ка! — ой! — ауч! — е! — на!" они стали осыпать друг друга ударами и блокировать их.
Я долил себе уау-уау до краев и выпил целиком, не отрываясь от зрелища. Смотреть на Креза, который с увлечением сражался врукопашную со странной дамой, было довольно занимательно.
Наконец Крез заломил руку Хозяйки ей за спину и поставил на колени, а локтем другой руки обхватил ее за горло и слегка придушил, дабы остудить ее пыл.
— Неплохо деремся, — хрипло одобрил он, переводя дыхание.
— Второй космический батальон, салага! — сдавленно рявкнула она, непостижимым образом вывернулась из его объятий, оказавшись за его спиной, и с диким "й-яа!" врезала по ней так, что он рухнул вперед.
Теперь уже ее колено давило ему между лопаток, а его вывернутая рука была заломлена ему за спину.
— Придется вам заплатить за вашу грубость, чувачки, — проворчала она, переводя дыхание, и посмотрела на меня так, что я тут же вспомнил о вездеходе, который стоял у входа на веранду.
— Башлей у нас кот наплакал, — стал неторопливо перечислять Крез, лежавший щекой на каменном полу. — Чувихи, надеюсь, тебя не интересуют. А кир у нас не задерживается.
— Фу, нищеброды, — презрительно фыркнула она и закрутила ему руку сильнее, но он не издал ни звука. — Тогда придется выполнить какой-нибудь унизительный ритуал.
— Че, встать на колени и проползти, слизывая капельки кира с твоих следов? — хрипло осведомился Крез.
Моя кружка с уау-уау остановилась на полпути к рту.
— Хм, — одобрительно хмыкнула Хозяйка. — Неплохо. Но для начала просто немного поиграем. Если проиграете, я брошу вас в зиндан, и вы будете мне перебирать чанку.
— Что такое чанка? — заинтересовался я.
— Ты бы лучше спросил, что такое зиндан, идиот.
Через пару часов я совершенно выбился из сил.
— Эрибадан, — тяжело сказала Хозяйка. — Наливай.
— Нусираш, — устало отвечал Крез, наливая бокалы и поднося свой ко рту, ибо была его очередь.
Мы играли в "кир-города" — традиционная игра космодесантников, коротающих время от звезды до звезды. Надо назвать город и сделать глоток. Следующий по кругу игрок называет город, начинающийся на последнюю букву твоего города, и делает свой глоток. И так до конца — когда останется лишь один, а остальные свалятся под пульт или отрубятся в своих гибернаторах.
— Это еще что за "нусираш"? — поморщилась Хозяйка, услышав незнакомое название. — Играй честно, а то отведаешь моего кнута.
И ее хлыст в который раз описал петлю прямо перед носом у Креза, но тот, не двигаясь, равнодушно смотрел на Хозяйку.
— Это город на Айсе. Маленький.
Хозяйка испытующе сверлила его глазами.
— Чего-то я не припомню там такого городка, — возразила она.
— А ты там была вообще? — презрительно спросил Крез, стеклянно глядя на нее.
Хлыст щелкнул возле его носа.
— Разумеется, салага! Правда, не очень долго! Если ты помнишь длительность Муракшанской операции!
— Ты вообще кто по званию?
— Майор!
Губы Креза сжались в презрительный оскал.
— Понятно, пьешь солдатскую кровь.
Хозяйка рыкнула.
— Я давно уже не на службе, салага!
— Тогда не зови меня салагой, а то я тебе сейчас заверну ласты за хвост!
— Ой-ой-ой, — Хозяйка презрительно фыркнула и откинулась на спинку кресла, положив ноги на стол прямо рядом с его кружкой. — Валяй, заворачивай.
Он рассерженно отодвинул кружку подальше.