Я бросил его на пол и полез в морозилку. С ветчиной-Хэмом было покончено, но там было еще кое-что.
Мой разум был ясен, как никогда за двадцать один год моей жизни - если то, что у меня было до этого, можно было назвать жизнью. Первое, что я вытащил, были лишенные плоти останки головы Джейка. Я подержал ее перед собой мгновение, посмеиваясь, прежде чем швырнуть через всю комнату, где она с глухим стуком ударилась о стену над тем местом, где раньше был Хэм. На ней было не так уж много мяса.
Потянувшись за чем-нибудь другим, я вытащил гораздо более подходящий кусок мяса: крупный кусок плоти, который включал в себя верхнюю часть бедер и крестец.
Я сел обратно на пол и начал отрывать замерзшие куски Джейка. Он был холодным, твердым, уже не свежим, и ему не хватало сочности Хэма. Я был разочарован, но это помогло мне понять, почему Кэсси нравилось оставлять свое мясо живым. И почему она обратила Хэма, прежде чем прикончить его.
Не в силах есть замороженную плоть так же жадно, как поглощал Хэма, я работал над ней медленно, вместо этого позволяя себе сосредоточиться на своих мыслях.
Мои мысли вихрем кружились в голове, когда шаг за шагом приходило осознание. Не только обо мне, но и обо всем. О том, как устроен мир, о том, как функционирует общество, и как все вокруг чертовски слепы.
Люди были настолько скованы своими собственными ограничениями. Их врожденными предрассудками, предвзятыми идеями и промыванием мозгов. 99% правил, навязанных обществом, были бессмыслицей, чистейшей нелепостью.
Затем мои мысли обратились к моей собственной жизни. К обстоятельствам сложившимся непосредственно со мной.
К Кэсси.
С рычанием вгрызаясь в замерзшее бедро Джейка, я осознал еще одну вещь, пришедшую мне в голову.
Эта сука врала мне.
22. Кэсси
Я спускалась по лестнице с твердыми намерениями. Это будет мой последний визит сюда, после которого я покончу со всей этой ерундой. Я была уже на полпути вниз по лестнице, когда мой взгляд скользнул по комнате.
Что-то было не так.
Безглазая, лишенная плоти голова Джейка, лежащая на боку, уставилась на меня дырами в черепе. Что за...
Быстрее, чем я смогла осознать, меня рванули за ноги, лишая опоры. Верхняя часть туловища с невероятной скоростью полетела назад, голова с такой силой врезалась в деревянные ступеньки, что сломала одну из них. Я взлетела в воздух, как шезлонг на лужайке во время циклона, когда злая хватка стиснула мои голени так крепко, что затрещали кости.
Со сломанными ногами и головокружением, я обнаружила, что свисаю вниз головой с потолка своего подвала, удерживаемая стальным тросом.
Я облажалась.
Поддавшись соблазну разврата и похоти накануне, я подставилась так сильно, как никто не подставлялся за всю историю человечества.
- Попалась, - прошипело мне в ухо мясо-из-подвала.
- Да хуй тебе.
Я сжала ладонь в кулак, чтобы ударить и раздробить ему горло. Он поймал его, как будто это был мяч, нежно брошенный отцом маленькому ребенку.
Изогнувшись всем телом, я использовала его хватку на своей руке в качестве рычага, чтобы размахнуться другой рукой в жестоком ударе с разворота. К моей радости, удар пришелся ему в щеку, и он начал падать на пол, но не ослабил своей железной хватки на моей первой руке.
Из своего нижнего положения он потянулся и выхватил из воздуха мою другую руку. Держа оба моих запястья в одной руке, он обернул вокруг них еще один стальной трос, затянув его так туго, что прорезал до кости.
- Теперь точно попалась, сука.
Я рявкнула на него.
Затем мой голос заструился, словно мед.
- В чем дело? Зачем ты это делаешь?
- Ты получила меня. По-настоящему заполучила. Я поверил тебе – во всю твою ложь. В ту, что ты говорила губами, и в ту, что ты говорила своим телом. Ты запудрила мне мозги и заставила думать, что я для тебя нечто большее, чем просто очередная еда.
"Не просто очередная еда, придурок, из тебя вышло бы много-много порций для питания".
Он расхаживал вокруг меня, пока говорил, по его пульсирующим мышцам теперь струилась нестареющая кровь. Несмотря на то, что он обратился совсем недавно - прошло не более восемнадцати часов, - он уже был сильнее меня.
- Мой разум был так отчаянно искажен, что я сделал бы для тебя все, что угодно. Абсолютно все. Ты могла бы отъедать от меня часть за частью, как ты сделала это с ним, все время шепча мне на ухо, что это для моего же блага, и скоро ты обратишь меня. Скоро, скоро, скоро... это то, что ты продолжала бы говорить мне, поглощая меня кусок за куском.