Я задумался: сказать ли, что уже видел все фильмы с ней? Но тогда, какой бы пьяной она ни была, она уж точно поймет всю нашу с Волнистым дешевую игру… Значит, увы, опять придется лукавить. А говоря напрямик — элементарно врать.
— Слышал про этот фильм, — отозвался я. — Обязательно посмотрю в скором времени.
— Не судите меня строго, — немного смутилась Варя.
— Что вы, уверен, вы сыграли прекрасно.
— Почему вы так думаете?
— Интуиция.
— Режиссерская?
— Конечно.
— А вы хороший режиссер?
Тут пришел черед смущаться мне.
— Знаете, если я скажу «да», то это будет…
— Да, вы правы, — засмеялась Варя. — Это, конечно, не дело — такие вопросы вообще не задают. Это только потому, что я выпила, а то бы я… Ну да, это как если бы у меня спросили, хорошая ли я актриса, а я бы в ответ: еще какая!.. Это было бы так ужасно, просто по́шло!..
Варя действительно была уже очень пьяна, но я умилялся, слушая ее. Первый раз видел девушку, которая так трогательно выглядит в опьяненном состоянии. Обычно поддатые дамочки меня раздражают даже и тогда, когда я сам не менее поддат…
— Одним словом, не знаю, какой я режиссер, — сказал я, вновь дотрагиваясь до ее пальцев, — но точно не такой, который хочет снимать тысяча первую вариацию того, что уже снято…
— Да-да, — опять поддакнула Варя, — что-нибудь там про колхоз, например. Уверена, вы никогда не снимали про колхоз!
— А у вас тоже, оказывается, интуиция, — в шутку протянул я.
— Просто для меня если человек снимает про колхозы, — язык Вари уже немного заплетался, — то он для меня вообще… Я снималась у одного украинского режиссера — и это, знаете… Это была просто первая роль, а то бы я ни за что… Я даже и смотреть не могу про эти колхозы, а не то чтобы…
19
— Ну тогда мой сценарий как раз должен был вам понравиться, — вставил я. — Хотя бы от противного. Он ведь максимально далек от таких как раз кондовых советских сценариев…
— Вот именно: кондовых! — Варе чем-то приглянулось это слово. — Кондовых, да… Не люблю ничего кондового…
— Чего-чего, а никакой кондовщины в моем сценарии нет, — съюморил я.
— Значит, я люблю и ваш сценарий, — без иронии ответила Варя. Впрочем, какая уж ирония в таком состоянии…
«Так-так, — раздумывал я. — Сейчас ничего не стоит заручиться ее согласием. Но назавтра она может попросту не вспомнить о нем. Или сделать вид, что не вспомнит… Черт, не надо было ее поить. По-моему, и так бы все получилось. Ну ладно, будем работать в предлагаемых обстоятельствах, как завещал старик Станиславский».
— Варя, — позвал я ее, вновь отвлекшуюся на оркестр. Она повернула голову и посмотрела на меня зачарованно-хмельными глазами:
— Да?
— Сигарету? — машинально предложил я.
— Хорошо, — кивнула Варя. — Вам я не могу отказать.
— Почему? — удивился я.
— Потому что в вас есть что-то такое… — Она сделала неопределенный жест рукой. — Я думаю, вы можете уговорить женщину на все, что угодно…
Она прямо повторяет слова Волнистого, уже и в его устах меня озадачившие. Может, это они с муженьком устроили мне розыгрыш, а вовсе не я и Волнистый — ей, Варе?.. Да нет, бред, на кой им это?.. Просто сейчас все ее слова незачем воспринимать всерьез. Я не должен изумляться, даже если она сию минуту признается мне в любви… И уж тем более не должен ни на что здесь рассчитывать… Надо это усвоить! Согласится у меня сыграть — прекрасно, но о чем-то еще тут и думать не след…
Я в который уже раз за этот вечер проделал нехитрую операцию, протянув Варе сигарету, поднеся ей огонь, а затем закурив и сам.
— Варя, — сказал я, выпуская дым в сторону, — я не могу не воспользоваться этим моментом. Раз вы сейчас готовы согласиться на… То есть не думайте — я сейчас вас попрошу не как мужчина, а исключительно как режиссер. Вы не могли бы сыграть в моем фильме?
— Могла бы, — немедленно ответила Варя. — В этом вашем… в «Предчувствии», да? Очень охотно. Только кого?
— Главную роль. Обе главные роли.
— Двух одинаковых девушек?
— Да. И они там все-таки не совсем одинаковые. Они внешне похожи, а внутренне серьезно различаются. Примерно как Одетта и Одиллия.
— Это что-то вроде… — стала припоминать Варя.
— «Лебединое озеро», — подсказал я. — Белый лебедь и черный.