На улице было еще темно и холодно, когда Хе Ран, сестра Хе Рим, услышала под окном спальни упрямое бибиканье автомобильного клаксона. Шум эхом отдавался между стен. Ни у кого, кроме самых богатых номенклатурщиков, машины не было. Кому придет в голову устроить под окнами такое?
Бибикали все упрямее; Хе Ран выскочила из постели и кинулась к двери. Снаружи припарковался «бенц», рядом стоял Ким Чен Ир. Он пригласил Хе Ран на заднее сиденье – мол, есть личный разговор. Она забралась в машину и тихонько притворила дверцу.
– Мои отношения с твоей сестрой, – начал Ким Чен Ир, – несколько усложнились.
Хе Рим вот-вот предстояло родить сына. Ни за что на свете Ким Ир Сен не должен был об этом узнать.
6. Отцы и сыновья
Чен Нам, сын Ким Чен Ира, играл в громадной детской. Выбор игрушки всякий раз ставил его в тупик: детскую ежегодно снабжали новейшими игрушками из-за рубежа, и было их столько, что целый день потратишь, просто расхаживая по детской и трогая каждую. Впрочем, Чен Наму редко разрешали выходить из дома, так что он привык. Телохранители из угла рассеянно следили за ребенком. Чен Нам подбрел ближе и увидел, как один потер щеку и пожаловался: мол, так и так, надо ставить пломбу, но стоматолог в государственной поликлинике сказал, что золота не хватает и придется подождать. Это очень странная загвоздка, подумал Чен Нам. Он отложил игрушку, подбежал к личному сейфу, повертел диск, открыл и вынул цельный золотой слиток. Телохранитель подскочил и направился к нему. Чен Нам протянул няню слиток и улыбнулся:
– А стоматолог не может из этого сделать пломбу?
Телохранитель заглянул в открытый сейф. Там лежали еще несколько золотых слитков, стопки банкнот во всевозможных иностранных валютах и – что пугало больше всего – личный пистолет.
Ким Чен Нам, по словам его тети, был «самой большой тайной в Северной Корее». Когда Хе Рим в мае 1971 года легла в роддом, Ким Чен Иру пришлось прятаться, ждать в машине под дверью. Когда ребенок родился, Хе Рим вылезла из постели и сообщила отцу, какого пола ребенок, условленным образом пощелкав выключателем и помигав потолочной лампочкой. Ким Чен Ир в ответ помигал фарами. Он подождал, пока Хе Рим выключит свет и ляжет спать, а затем, так и не увидев новорожденного первенца, покатил ночными улицами Пхеньяна, гудя в клаксон и сам себе вопя: «У меня сын! У меня сын!»
Чен Ир и Хе Рим лишь недавно переехали в обширную резиденцию на окраине Пхеньяна – там легче было укрываться от взора Ким Ир Сена. Ким Чен Ир уже полагался на свои каналы и структуры власти – кое-каких партийных и посольских, которые то ли из страха, то ли потому, что принадлежали к его поколению и росли вместе с ним, верны были скорее ему, чем его отцу. Новая семья жила в роскоши, под защитой новой же охраны Ким Чен Ира – подразделения, набранного им лично, без участия и советов вождя. Ким Чен Ир с отпрыска пылинки сдувал. В детской было игровое пространство в тысячу квадратных футов, и сотрудники посольств в Гонконге, Токио, Берлине и Женеве присылали Чен Наму на день рождения новейшие игрушки. Ходить в школу или гулять с другими детьми ребенок не мог – не дай бог, выдаст тайну своего внебрачного происхождения или отношений между родителями, – поэтому его учили дома и лишь изредка вывозили в город, не выпуская из «бенца». Чен Нам смотрел, прижимаясь носом к стеклу, и размышлял о том, какова жизнь снаружи.
Сын жил в заточении, но это не означало, что у Ким Чен Ира оставалось много времени на сына. Он работал допоздна, порой ужинал за рабочим столом, и со временем Чен Нам стал составлять ему компанию: Чен Ир сажал мальчика на столешницу, рядом с бумагами. Перед сном он читал Чен Наму книжки – больше всего тот любил «Энн из Зеленых Мезонинов»[7], – а если сын не засыпал, Чен Ир терпеливо баюкал его, таская туда-сюда по коридорам на закорках.
Может, Ким Чен Ир не сознавал, что разыгрывает тот самый сценарий дисфункциональной семейной жизни, в котором вырос сам, а может, считал, что это необходимо и неизбежно. Так или иначе, Чен Нам вырос жизнерадостным оптимистом, но, как и отец, в заточении порой угрюмился и капризничал. К тому же, Ким Чен Ир его баловал – это усугубляло положение. В раннем детстве Чен Нам обмолвился, что ему ужасно нравится папин «кадиллак», – и папа купил ребенку такой же. Чен Нам восхищенно наблюдал, как отец стреляет, – и тот принялся дарить сыну оружие, в том числе особый пистолет из Бельгии (доставка задержалась, и Чен Нам закатил истерику). Чен Нам сказал, что хочет посмотреть на любимого южнокорейского комика вживую, а не по телевизору, – и Ким Чен Ир попытался похитить артиста; когда похищение провалилось, он отправил подчиненных по всей стране разыскивать двойника, обучил его изображать комика и устроил выступление перед Чен Намом. Мальчик тотчас заметил подмену, снова закатил скандал и хлопнул дверью. Самозванца, который теперь слишком много знал, увезли в неизвестном направлении.
7
«Энн из Зеленых Мезонинов»