Но не все так живут. Для богатых осталось кое-что: еда, одежда, женщины, хорошие жилища и даже немножко природы. Земля превращена в пустыню. Дерево — редкость и роскошь. Один из богачей поместил чахлое деревцо в палатку, чтобы самому наслаждаться «природой».
Кровь часто льется на улицах этого выморочного города. Убийства, преступления здесь норма. Когда же вспыхивает голодный бунт, специальные машины, как мусор, загребают беззащитных людей в свои контейнеры и увозят куда-то, откуда возврата нет.
Шеф полицейского участка, к которому прикреплен Трент, получает негласное предписание прекратить расследование таинственного убийства. Но упрямый детектив продолжает на свой страх и риск идти по следу убийцы. Сам по себе убийца его интересует меньше, чем убитый, для Трента важнее всего выяснение тайны фирмы «Сойлент». Сол помогает ему. Он подходит вплотную к разгадке преступления, но нужны доказательства, а их у него нет. Он оставляет Тренту записку, а сам уходит в крематорий добровольно принять смерть. Крематорий — огромное предприятие, в котором тщательно разработан ритуал «блаженства смерти». Клиента помещают в светлый просторный зал, укладывают на удобное ложе, по его желанию исполняется музыка. Служители — мужчина и женщина в белых одеждах — дают ему выпить какую-то жидкость и под звуки чарующей музыки исчезают. Включается огромный, во всю стену телевизор, и перед взором умирающего проходят чудесные картины природы: зеленые долины, табуны ланей и лошадей, поля, усеянные тюльпанами, горные потоки. Всего этого нет давно и в помине, только на пленке остались следы ушедших навсегда идиллий. Человек погружается в нирвану воспоминаний и с тем уходит из жизни.
Трент не успел предотвратить смерть друга, но он решил проследить его дальнейший путь. Тело, завернутое в белый саван, сбрасывают вместе с другими телами в машину-контейнер. Сыщик прячется в этой машине и проникает вместе с нею на территорию какого-то огромного завода, строго охраняемого и засекреченного. Он видит, как движутся останки человеческие, плотно закутанные в белые саваны, по транспортерам в гигантские чаны, резервуары, а из них, опять же по транспортерам, идет «готовая продукция»… зеленый сойлент.
Трента обнаруживает стража, начинается погоня, подстреленные им преследователи падают на транспортер, чтобы через минуту превратиться в галеты, а тяжело раненный Трент успевает перед смертью рассказать правду о сойленте своему шефу. Весьма сомнительно, что люди узнают правду, тайна, скорее всего, так и останется тайной. Те, у кого власть, постараются сделать это.
В этой картине, явно созданной под влиянием современных буржуазных концепций будущего, содержится все же отчетливо выраженная социальная идея — все мучения, лишения, ужас станут уделом миллионов бедняков, богатые же пойдут на все, вплоть до сойлента, чтобы сохранить для себя радости жизни. Фильм полон горечи и пессимизма, его философия — безнадежность. Раскрытие тайны здесь не влечет за собой наказание зла, и никакая добродетель не торжествует. Выхода нет, кошмар неумолимо надвигается, людей на земле становится все больше и больше, еды, воды все меньше и меньше. Как последние зарницы вспыхивают герои-одиночки, погибая в бесплодной попытке остановить неизбежную катастрофу. Таков идейный итог фильма — апокалиптической картины будущего буржуазного мира.
Ричард Флейшер создал произведение спорное, философски уязвимое, но не спекулятивное, далеко отстоящее от муляжных поделок бесчисленных сегодня фильмов ужасов и катастроф. Это своеобразный документ социальной психологии, в котором нашли отражение страх и растерянность перед будущим, идеологический кризис капиталистического общества последних десятилетий XX века. В этом футурологическом кошмаре, фильме-предостережении, явно присутствует настоящее, с его социальными противоречиями и даже канонами искусства. Главный герой «Зеленого сойлента» Трент в исполнении Чарльтона Хестона — типичный американский отчаянный парень, мифический детектив-одиночка, противостоящий всем и всему. На высоком «голливудском уровне» сделаны сцены драк и погонь. Но все это не просто дань канону, а неизбежная привязанность фильма к месту и времени. В основном же этот фантастический фильм использовал документалистскую эстетику, материальную конкретность, что, без сомнения, усилило эффект его воздействия на зрителя.