В системе буржуазной массовой культуры кинематограф не стремится к истине, его цель — иллюзия. Мы рассмотрим, как реализуются те или иные идеи с помощью жанра мелодрамы, как функционирует ее структурный механизм, какие формы принимает она для достижения поставленных целей. Мы рассмотрим самые распространенные виды современной киномелодрамы, основная тема которых любовь, поиски счастья.
Предмет нашего анализа — современные образцы наиболее популярных жанров массовой культуры, их место в кинематографе, социально-психологические функции, их «блеск и нищета».
СЛАДКИЕ ГРЕЗЫ И ГОРЬКИЕ СЛЕЗЫ
Лелюш и лелюшизм стали определенным явлением кинематографа, и поэтому стоит внимательно всмотреться в него, понять механизмы возникновения и влияния на зрителя, позитив и негатив.
Клод Лелюш пришел в кино вместе с теми, кто создавал «новую волну» во французском кино. В 1955 году восемнадцатилетний дебютант снимает свою первую короткометражку. За одиннадцать лет их было свыше двухсот — коротеньких фильмов на любые темы, заказанных парижским телевидением, рекламными конторами, спортивными клубами. Были среди них и scopitones — экранизированные песенки. Были и полнометражные игровые ленты, в пух и в прах изруганные критикой, но имевшие немалый кассовый успех в ФРГ и Швеции, например. Но никому в голову не пришло ни тогда, ни сегодня причислять Лелюша к «новой волне», к тому направлению, которое на сломе 50—60-х годов предложило свою программу, ввело в кинематографический обиход новое содержание, новые приемы, нового героя. Тесно связанная со своей социальной группой, «новая волна» имела довольно ограниченное поле зрения. Ее замкнутость, элитарность, рафинированность, рациональность стали причиной быстрого ухода со сцены, ее капитуляции перед коммерческим кино.
Лелюшу по многим причинам было не по пути с «новой волной». Ему нравилось ее пристрастие к «скрытой камере», хроникальной достоверности фона, сенсационность тем, среды, но раздражала элитарность фильмов. Зритель устал от моды на пессимизм, ему надоело решать киноребусы и думать о невозможности элементарного счастья. Что если сделать фильм антипод, вывернуть все наизнанку: вместо пессимизма предложить оптимизм, вместо хаоса дедраматизации — складную историю, вместо раздражающей незавершенности — гармонию классического happy end.
Так, не признанный «новой волной», жестоко изруганный ее критикой, Клод Лелюш вступил в бой с нею.
Если говорить точно, Лелюш не был первым. До него Жак Деми открыл «Лолой» (1960) потребность в сентиментальном кино, в фильмах элементарных, трогательных, красивых, очищенных от проблем и конфликтов века.
Задачей Лелюша была окончательная материализация того, что носилось в воздухе, на что повышался спрос. И он блестяще выполнил это задание, попав, что называется, в точку. Он рассказал с экрана лирическую историю о возможности счастья, любви, взаимопонимания именно в тот период, когда экран утверждал обратное, когда долго и упорно держалась мода на некоммуникабельность, скепсис, цинизм, политическую и эмоциональную апатию.
Идейная программа Лелюша нашла отнюдь не рядовое воплощение. Лелюш был полновластным автором картины — участвовал в создании сценария, был режиссером, оператором и даже монтажером. Изысканная пластика, виртуозность владения камерой, нарядное цветовое решение, доверие к актеру, импровизация, умелое сочетание музыки и действия — все это сделало фильм празднично красивым, четким, как хорошо отрегулированный механизм, отличная работа которого может создавать у зрителя иллюзию эстетического удовольствия. Но только иллюзию, ибо это не произведение искусства, а именно механизм, хитрый, ловкий, хорошо загримированный под настоящее искусство. Это типичное произведение современной буржуазной массовой культуры с ее разветвленной системой нравственных спекуляций, идеологических воздействий, эмоциональных раздражителей.
Женщина рассказывает маленькой дочке сказку о Красной Шапочке. Мы видим только их спины и слышим голоса.
Мать заканчивает: «И она ее съела, съела, съела, съела… Понравилась тебе моя сказочка?»
Д о ч ь. Нет.
М а т ь. Как это нет… почему?
Д о ч ь. Это очень грустно.
И мать расскажет ей не грустную сказку про Синюю Бороду, но мы не услышим ее. Да это и не важно, все нужное уже сделано. Нам представили первых персонажей и с их помощью высказали главное: человек ждет не просто сказку, а сказку легкую, благополучную, не очень грустную. Именно это предлагает Лелюш нашему вниманию. «Мужчина и женщина», несмотря на обманную документальность некоторых своих сцен (автогонки, кафе), естественность поведения героев, по сути своей сказочное, вымышленное сочинение, спектакль на экране. Вроде бы все, как в жизни, а всмотришься — и все не так.