— Он у тебя в кармане, мальчик, — сказал продавец.
И действительно, шарик оказался там.
— Сколько за шарик? — спросил Фотерингеи.
— За шарики мы деньги не берем, — любезно сказал продавец, — они достаются нам — тут он вытащил еще один шарик у себя из локтя — даром, — он поймал еще один шарик у себя на затылке и положил его на прилавок рядом с предыдущими, — можете взять себе.
Джип молча сгреб все шарики.
— Так мы добываем наши товары помельче, — добавил продавец.
— Вместо того чтобы обращаться в оптовый склад, — едко заметил Фотерингей, — оно, конечно, дешевле...
— Пожалуй, — ответил продавец, — хотя в конце концов и нам приходится платить, но не так много, как думают иные. Товары покрупней, а также пищу, одежду и всё, что нам нужно, мы достаем из этой шляпы... И позвольте мне вас заверить, сэр, что на свете совсем не бывает оптовых складов настоящих волшебных товаров, — он вытащил из-за щеки прейскурант и подал его Фотерингею.
— А ваши шутки, сэр, не лишены последовательности, — сказал Фотерингей, — вам никогда не приходилось выступать в зале научного общества «Антениум», демонстрируя чудеса личного магнетизма?
— Нет, сэр, — сказал продавец, — у нас без обмана, сэр... Вы, верно, изволили заметить нашу марку: «Настоящая волшебная лавка», — потом он обратился к Джипу с ласковой улыбкой, — а ты, знаешь ли, славный мальчик...
— Послушайте, сэр, — тихо сказал продавцу Фотерингей, — в интересах дисциплины я держу это в секрете от него...
— Ну, такое в секрете не удержишь, — сказал продавец, — тем более, что только славные мальчики могут войти в эту дверь.
И тотчас же раздался стук в дверь и капризный голос:
— Я хочу войти туда, папа!.. Папа, я хочу войти!
И уговоры измученного папы:
— Но ведь заперто, Эдвард, нельзя!
— Сэр, — воскликнул Фотерингей, — совсем не заперто, входите, — ему захотелось вдруг, чтобы в этой лавке был еще кто-либо из покупателей, помимо него и Джипа, — сэр, входите, — Фотерингей схватился за дверную ручку, но дверь точно приросла к проемам.
— Нет, сэр, не трудитесь, — сказал продавец, — у нас всегда заперто для таких... Посмотрите на это крошечное личико, болезненно-бледное от множества поедаемых сластей, искривленное от вечных капризов. И этот бессердечный маленький себялюбец еще смеет царапаться в заколдованное стекло...
Скоро хнычущего мальчика увели.
— Как это у вас делается? — спросил Фотерингеи. — Специальные магнитные запоры, да?
— Никакого магнетизма, — сказал продавец, — только волшебство, — он небрежно махнул рукой. Разноцветные искры вылетели из его пальцев и погасли в полутьме магазина. — Ты говорил там на улице, — сказал продавец, обращаясь к Джипу, — что хотел бы иметь нашу коробку, которая называется «Купи и удивляй друзей»?
— Да.
— Она у тебя в кармане, — и перегнувшись через прилавок — тело у него оказалось необычайной длины, — этот человек с ужимками заправского фокусника вытащил у Джипа из кармана коробку.
— Бумага! — сказал он и достал большой лист бумаги из пустой шляпы с пружинами, — бечевка! — и во рту у него оказался клубок бечевки, от которого он отмотал длинную нить, перевязав ею сверток, перекусив зубами, а клубок проглотил. Потом он зажег свечу без спичек, сунул огонь в палец, который тотчас превратился в палочку красного сургуча, и запечатал покупку. — Вам еще понравилось «Исчезающее яйцо», — сказал он и, вытащив яйцо из бокового кармана у Фотерингея, завернул его в бумагу.
— Это всё обыкновенные фокусы, Джип, — сказал Фотерингей и тут же почувствовал, что под шляпой у него что-то шевелится.
Фотерингей схватился за шляпу, и голубь с измятыми перьями вылетел оттуда, побежал по прилавку и шмыгнул в картонную коробку за тигром из папье-маше.
— Ай-ай-ай, — сказал продавец, ловким движением отбирая у Фотерингея головной убор, — скажите пожалуйста, эта глупая птица устроила здесь гнездо, — он стал трясти шляпу Фотерингея, вытряхивая оттуда два яйца, мраморный шар, часы, с полдюжины стеклянных шариков и скомканную бумагу, потом еще бумагу и еще. — Совершенно напрасно, — серьезно говорил продавец, — многие чистят свои шляпы только сверху и забывают почистить их внутри... Накапливается целая куча мусора... Конечно, не у вас одного. Чего только люди не носят с собой...
Мятая бумага росла и вздымалась на прилавке всё выше и выше и совсем заслонила продавца. Только голос его еще раздавался по-прежнему.
— Никто из нас не знает, что скрывается иногда за внешностью того или другого человека... Мы очень мало знаем друг друга, но хуже всего мы знаем сами себя... Некий господин Пушэ, который заходил ко мне в лавку в прошлом веке, нет, пожалуй, он заходил в лавку лет триста назад и пытался меня убедить, что господин Шекспир совершенно слаб в химии, так вот этот Пушэ...