Голос Моралеса. Там на полулежал человек, которого я искал, человек, с которым я хотел помериться силой. Он был мертв. Я почувствовал полную свою никчемность, полное бессилие. И еще легкую грусть.
Моралес медленно бредет по дому, глядя то направо, то налево. Хорошо слышен скрип деревянных половиц под его ногами. Камера показывает довольно запущенную комнату, в которой тем не менее повсюду остались следы повседневной жизни покойного: кувшинчик для заварки мате, колода карт и так далее…
Откуда-то с улицы, скорее всего из-за дома, доносится женский крик Моралес срывается с места, пробегает через маленькую комнатку с умывальником, выскакивает во двор, где растет смоковница. Видит длинный белый сарай с черным цоколем и двускатной крышей. Входит туда через боковую дверь. Справа – большие ворота. Только самая середина помещения освещена лунным светом, падающим через круглое окошко. Справа же находится и стойло, в нем – конь. Стойло обнесено деревянной решеткой, видна кормушка. Слева стоят плуг, молотилка. На противоположной стене, рядом со стойлом, висит упряжь. Чуть подальше видны break,[7] открытая повозка, двуколка. У самой двери Элена отбивается от Фермина Сориано. Моралес освобождает Элену и кидается на Фермина, тот бежит прочь.
Элена (с бесконечной усталостью). Пусть его, пусть убирается. Видеть его без ужаса не могу.
Сориано скрывается.
Элена (опираясь на руку Моралеса). Не оставляйте меня. Там, в доме, мой отец. Он убит.
Они покидают сарай.
Элена (едва сдерживая рыдания). Он лежит прямо на полу. Весь в крови.
Они заходят в дом. Спешат в комнату, где лежит дон Элисео. Элена закрывает лицо руками. Моралес, повернувшись к камере спиной, наклоняется над телом, поднимает покойного и несет в спальню, дверь в которую оставалась полуоткрытой.
Сориано отпирает калитку. Опустив голову, идет туда, где справа от дороги растут деревья. Там привязаны два коня; один – серый. Сориано отвязывает серого, потом, отерев рукой лоб, вскакивает в седло. Рысью скачет в сторону города. На деревянном мостике он придерживает коня, запускает руку под жилет и достает нож Луны. Смотрит на него и швыряет в воду. И тотчас срывается в галоп.
В гостиной Моралес берет фаянсовый кувшин, наливает воды в стакан, подает Элене, обессиленной и печальной.
Моралес. Так, значит, вы в тот самый вечер ушли из дома?
Элена (медленно пьет). Да, все было ужасно.
Камера показывает гребень, лежащий на полу. На него падает длинная тень входящего в комнату человека. Тень мужчины, который ведет в поводу коня.
Фермин Сориано, пытающийся сломить сопротивление Элены, видит дона Элисео Рохаса.
Вдали серебрится река Риачуэло, широкий мост.
Дон Элисео (он в сюртуке, брюки заправлены в сапоги, поднимает гребень и возвращает его Элене). Тебя кто-то обижает, дочка?
Сориано отпускает Элену. Дон Элисео поворачивается к нему.
Кто ты такой, негодяй, как ты посмел неучтиво обойтись с Эленой?
Сориано. Неучтивости я себе не позволял, и я – не негодяй.
Дон Элисео. Но ведь ты не отвечаешь мне теперь, как подобает мужчине.
Сориано. Нет, дон Элисео, руки на вас я поднять не могу, вы – отец Элены.
Дон Элисео. Не думай, что ты так просто уйдешь от меня. Прямо сейчас ты попросишь у Элены прощения. На коленях, как в церкви.
Сориано смотрит Элене в глаза. Благоговейно опускается на колени.
Сориано. Элена, молю, прости меня.
Элена (испуганно). Да… конечно. Встань же.
Дон Элисео (Элене, приторным голосом). Не будем спешить, доченька, это еще не все. (К Сориано?) Вот и славно. А теперь мой черед. (Бьет его по лицу.)
Сориано принимает удар не шелохнувшись, не пытаясь защититься.
Дон Элисео (Элене со смехом). Ну, ты довольна? Видала, как учат таких вот уму-разуму? (Фермину.) Да, пока не забыл. Бери коня и подстриги ему гриву, только как следует.
Элена (с ненавистью и презрением). Уж не знаю, который из вас двоих мне ненавистней. Видеть вас больше не хочу.
Камера вновь показывает Элену и Моралеса. (Чтобы было понятно, что прошло какое-то время, они должны поменять позы.)
Элена. Я решила пойти к Эрсилье. Она мне все равно что сестра. Но я беспокоилась об отце. Ведь Фермин или друзья Фермина могли отомстить ему. К тому же я случайно увидела нечто странное. Фермин передал часы моего отца какому-то незнакомцу. Я поняла, что они что-то замышляют.
Моралес. Вот почему вы покинули праздник и пришли сюда…
Элена (нежно, с едва заметной улыбкой). Да, я покинула вас. Простите. Я увидала знакомых и ушла с ними. Когда я добралась до дома, было довольно поздно, но в окне горел свет.
Мы видим, как Элена поднимается по лестнице. И продолжаем слышать ее голос.
Я постучала.
Она подходит к двери и стучит. Дон Элисео открывает.
Отец, вы еще не спите? Так поздно!
Дон Элисео. Я ждал тебя, Эленита. Знал, что ты вернешься.
Элена. Слава богу, я опять дома. Все это время я не переставала думать о вас, отец.
Дон Элисео. А я думал о тебе. И о себе тоже. Мне всегда казалось, что главное в жизни – быть настоящим мужчиной. Но вот ты покинула меня, и я понял, наконец-то понял, что жизнь не так проста.
Элена. Но я люблю вас таким, какой вы есть.
Дон Элисео. А я хотел бы перемениться, но поздно. Поздно становиться другим – вот что я себе повторяю.
Элена. Судьбу не выбирают, отец. На вашу долю выпала беспокойная жизнь.
Молчание. Снаружи залаяли собаки.
Дон Элисео. Сегодня для меня был очень горький день: мне показалось, что я потерял твою любовь.
Лай раздается все ближе и ближе.
Дон Элисео (медленно направляясь к двери). Ах, Элена, ты возвращаешь мне жизнь. (Дон Элисео открывает дверь. Останавливается, потом выходит на лесупнииу. Идет – высокий, прямой)
Голос Сильвейры (снаружи). Это тебе весточка от Бельтрана Сильвейры.
Слышатся два выстрела, дон Элисео сползает по ступеням. Свет падает на Понсиано Сильвейру, Луну и Фермина Сориано.
Сильвейра. Фермин и ты, Луна, заносите покойничка внутрь.
Сориано и Луна выполняют приказ. Сильвейра заходит в дом, держа револьвер в руке. Увидав Элену, поворачивается к Луне и делает ему знак.
Луна, словно увиденный глазами Элены, наступает на нее, поднимает хлыст и наносит удар. Сцена погружается во мрак; потом начинают проявляться какие-то очертания, словно мы видим их сквозь мутную воду; потом близко вырастают огромные предметы (ножка стула, рука дона Элисео, которого занесли в комнату, ящик стола, где все перерыто и перевернуто, окурок на полу). Доносятся голоса, сначала едва различимые, затем все более отчетливые.
Сильвейра. Выходит, страховой полис он дома не держал.
Луна. А что скажет Ларраменди, когда явится?
Сориано. Скажет, что мы сами припрятали его, чтобы выгодно сбыть.
Элена лежит на полу, смотрит сквозь полуприкрытые веки. Сориано и Сильвейра роются в бумагах на столе.
Нет, и здесь полиса нет. Может, Ларраменди нас надул?
Сильвейра. С него станется. Забрался сюда накануне и украл бумагу. (Пауза.) Думаю, нет смысла ждать его.
Луна. Это мы еще посмотрим. Хотите, патрон, я тотчас доставлю его сюда?
Сильвейра. Еще чего! Вы двое оставайтесь здесь. А я пойду проведаю Ларраменди. Если он вдруг придет, задержите его до моего возвращения.
Сориано. А вы пойдете один?
Сильвейра (жестко). Если мне понадобится сторожевой пес, я тебе свистну. (Дружески улыбается)
Сориано нервно смеется и провожает Сильвейру до двери. Он видит коня дона Элисео, привязанного к изгороди. Сильвейра открывает калитку, поворачивает направо и исчезает. Потом появляется уже верхом. Фермин провожает его взглядом, пока тот совсем не скрывается из виду, после чего спускается по лестнице, достает револьвер и подходит к коню. Конь в испуге шарахается. Сориано похлопывает его по холке, гладит лоб.