На деревьях прибиты указатели с аббревиатурами подразделений, висят незабранные кабели проводной связи.
Трое выходят из густого подлеска, видят брошенный ПВД и сбавляют ход.
Стройбатовец (толкая идущего впереди Заряжающего стволом): Ох ты, и впрямь…
ГГ: Ух ты, сколько снаряда-то… Как у нас, пока не…
Стройбатовец (деловито): Где тушенку брал, показывай.
Заряжающий подводит ГГ со Стройбатовцем к крытому автомобилю, Стройбатовец, продолжая присматривать за Заряжающим, тыкает стволом в кузов.
Стройбатовец (деловито): А ну, слазь-ка погляди.
ГГ залезает в машину и ковыряется в грузе.
ГГ (из машины, продолжая рыться): Да тут сухпая на целый дивизион! Эх, жалко хлеба нету…
Стройбатовец (деловито): Ну чё, выходит, не соврал. Молодец, по-комсомольски. Все, гуляй отсюда.
Заряжающий (несколько растерянно): А куда?
Стройбатовец (насмешливо): А куда гулял, туда и гуляй, мое какое дело. Хочешь, пойди вон да вздернись в сортире.
Заряжающий (растерянно): А можно, я это, с вами?
Стройбатовец (насмешливо): Да на кой ты мне сдался, гавна кусок. (К ГГ, смеясь.) Слыхал? Комсомолец-доброволец-то наш, в артель набивается!
ГГ (простодушно): Ну а чего? Всё вместе веселее.
Стройбатовец (настороженно-задумчиво): Веселее, говоришь…
Стройбатовец смотрит на Заряжающего нехорошим взглядом — понятно, что он задумался не оттого, что согласился с ГГ — скорее, он начинает рассматривать заряжающего как расходный материал для какого-нибудь размена.
Стройбатовец (задумчиво себе под нос): Ну, может, и веселее… (К Заряжающему.) Ну ладно. Раз уж коллектив без возражений.
(ИНТ.) ЗЕМЛЯНКА — НОЧЬЗемлянка с указателем «КП 2 Орвб», из-за завешенного шинелями дверного проема видны отблески пламени. ГГ со Стройбатовцем и Заряжающим сидят у маленького костра, прислушиваясь к отдаленному грохоту артогня. Они прибарахлились — грязные рваные шмотки выброшены, они во всем новом, рядом с костром лежит вещмешок с консервами, в землю воткнут штык от СВТ.
ГГ помешивает веткой в костре, подкладывая угольки к трем вскрытым банкам тушенки, Стройбатовец переобувается, любуясь ногой в офицерском сапоге отличного качества.
Стройбатовец: О какие, глянь. Комсоставовские, чистый хром… Не то что мои. Враз мозоли набил. Хотя как не набить. Мы сегодня с тобой сколь, верст двадцать-то дали марша, не меньше…
ГГ (очень серьезно, с плохо скрытым беспокойством, продолжая давно идущий разговор): Да черт с ними, сапогами. Ты мне ответишь, нет? Вот сам-то, сам для себя — что думаешь? Как оно все дальше будет?
Стройбатовец (с отчаянным весельицем и злобой): Чё-чё… Все. Вот чё. Пиздец. Только не «будет», а уже есть. Головой-то сам подумай: если уж не только комсомольцы, а уже и генералы в одиночку по лесу шмыгают, то я тебе точно говорю, пиздец это означает. Войне сколь сегодня? Второй день без малого. А мы с тобой где?
ГГ: Не знаю…
Стройбатовец: «Не зна-а-аю…» А ты, танкист комсомольский, чего там прижух? Ты-то знаешь, что за местность?
Заряжающий (заискивающе лыбится, обозначая покорность): Не, я-то откуда… Но уже далеко от границы.
Стройбатовец: Во, понял? Слушай, что комсомольцы-добровольцы говорят, они знают, они у нас грамотные… А мы с тобой, друг ситный, уже аж за Луцком. Переправлялись, помнишь днем? По той речке, верст десять вверх — Луцк уже будет. А от той заставы, где мы ДОТы строили, до Войницы было два часа, если на подводе. Ты понимаешь, нет? Второй день войне, а мы не «на вражеской территории» «мощные удары» (передразнивает) «малой кровью» наносим! (Срывает со стены землянки агитплакат, комкает, и бросает в костер.) Мы полста верст уже прошли, так? А немца даже еще не нагнали! Немец вперед нас бежит…
ГГ: Дак они же не идут, они едут…
Стройбатовец: Во-во: именно что едут. Так, глядишь, к августу и до Москвы доедут. До самого Кремля: тук-тук, товарищ Сталин, пусти переночевать…
ГГ (непроизвольно морщится: ему непривычно и по инерции еще страшновато — как так можно и про Сталина, да и с наглядной агитацией): И чё, как теперь все будет?
Заряжающий (все так же заискивающе, косясь на Стройбатовца): Если не еврей, то все с тобой нормально будет…
Стройбатовец (делая в сторону Заряжающего угрожающее движение): А ты хлебало свое закрой, пока тебя не спрашивают! Комсомолец-доброволец… (Возвращаясь к спокойному тону разговора с ГГ.) Да мне-то откуда знать, «что будет»… Я тебе что, Ворошилов? «Что будет»… О, закипела. Сымай скорей, а то банка распаяется, самый сок-то и вытечет.