Александр Тулунский
Кинотеатр… с балконом
Любезным моим землякам
посвящается
Глава 1
— Смотри, Серега! Неизвестно откуда появился мужик!
В тревожной тишине огромной, пустынной площади голос Алексея, рядового Красной Армии, прозвучал неожиданно громко. — Только что его не было, а теперь стоит, будто всегда здесь стоял. И следов на снегу нет, он же стоит к нам спиной, значит, должен был пройти мимо нас. Чудеса. Пошли, проверим у него документы и пропуск, ведь скоро начнется комендантский час. И нечего ему тут делать, видно же, что гражданский. И непонятно, как он прошел мимо нас, и не оставил следов. Моя бабушка сразу бы сказала, что он кудесник.
— Хватит трепаться, Лёха, и что ты за балабол, — отозвался Сергей, сержант Красной Армии, старший поста. — И я тебе не Серега, а «товарищ сержант». Сто раз тебе повторять. Ладно, пошли.
Часовые, несущие караул в проходе между зданием Исторического Музея и стеной Кремля, направились по свежевыпавшем снежку, в сторону Мавзолея Ленина. Туда, где появился неизвестный мужчина.
— Наверное, диверсант, парашютист, — предположил на ходу Алексей.
— Нет, был бы парашют, а его нет, — резонно ответил сержант. — Сейчас разберемся.
— Стоять на месте! — подал команду Алексей.
Неизвестный, появившийся недалеко от Мавзолея, был мужчиной лет тридцати-тридцати пяти. Он был одет в демисезонное пальто, сапоги с брюками навыпуск, и головной убор, напоминающий кепку. Поверх пальто мужчина был подпоясан ремнем. Правда, в этом ничего удивительного не было, так как во время войны многие стали подпоясываться, в том числе и женщины. Просто, так теплее, можно быстро засунуть рукавички за пояс, да и как-то дисциплинирует человека, хотя он об этом не задумывается.
Незнакомец стоял как-то неуверенно, будто он только что упал, сильно ударившись, а теперь медленно приходил в себя, стоя спиной к патрулям.
— Предъявите документы и пропуск на право передвижения по городу во время комендантского часа! — скомандовал Алексей. — Скоро начинается комендантский час.
Мужчина обернулся и обескураживающе улыбнулся. — А вот документов и пропуска у меня, ребята, нет.
— Ну, на нет и суда нет, — провозгласил сержант, снимая с плеча винтовку. — Пошли в комендатуру, там с тобой разберутся.
— Погоди, Серега, — вмешался Алексей. — Вспомни, что нам говорили на инструктаже. Чтобы мы своими силами пытались разобраться в обстоятельствах на месте, а не тащили всех подряд в комендатуру. И еще тот капитан говорил, что у диверсантов документы всегда в порядке, и обращать внимание надо на, как он сказал, косвенные признаки. Так что этот случай на диверсанта не похож.
— Скажите, пожалуйста, — обратился Алексей к незнакомцу, — откуда вы такой взялись, что ходите в военное время без документов? И без пропуска.
— Ох, братцы, да я беглый, — ответил незнакомец.
— Как это беглый? Из тюрьмы что-ли сбежал? — спросил сержант. — Как у тебя хватило ума появиться на Красной Площади? Ты что не в курсе, что идет война, что немцы под Москвой, и в городе установлен особый режим?
— Нет, ребята, я не из тюрьмы сбежал. Я свалил из колхоза еще несколько лет назад. Просил, чтобы мне выдали справку, чтобы я смог поехать в город и заниматься наукой, а точнее, изобретательством. Но мне ответили, что я должен заработать определенное количество трудодней, чтобы получить справку. Я понял, что мне таких трудодней никогда не заработать, вот и свалил по-тихому. А паспортов в нашем колхозе ни у кого и не было.
— И зачем же ты явился на Красную Площадь? — потребовал сержант. — Что, совсем голова не варит?
— Да нет, ребята, голова варит. А из колхоза я сбежал, чтобы заняться очень важным делом. Я же вам уже сказал, что хотел стать изобретателем.
— Ну и какое именно здесь твое важное дело? — продолжал выяснять Сергей. — Бомбу хочешь изобрести, чтобы тут все взорвать?
— А дело, вот какое, важное. Я придумал и сделал одну интересную вещичку, и хочу подарить ее Иосифу Виссарионовичу.
— Какому еще Виссарионовичу? Нет здесь таких. Возвращайся в свой колхоз и ищи его там. Хотя, ты, скорее всего, сбежал не из колхоза, а из дурдома. Надо его, Леха, отвести в комендатуру — пусть там разбираются.
— Погодите, ребята. Я к Иосифу Виссарионовичу Сталину!
— Ну, так и надо говорить, что к товарищу Сталину! Все так говорят. Хотя, парень, ты совсем сбрендил. Ты, что же думаешь, что тебя допустят к товарищу Сталину, да еще и без документов. Так он тебя и дожидается с нетерпением. Тебя, дурачок, арестуют, и обвинят в том, что ты прорываешься к товарищу Сталину с агрессивной целью. Загремишь «под фанфары», на этот раз точно в тюрьму, это в лучшем случае.
— Нет, ребята, нет у меня никаких затей против товарища Сталина, Иосифа Виссарионовича. Я ему сделал подарок, вот и несу.
— Ну, ты даешь! Из какой же ты, парень, деревни? Неужели ты думаешь, что тебя с этим подарком пропустят, и что это за подарок ты приготовил?
— Я, ребята, вот как думаю. Идет война, неприятель напал на нашу страну, хотя, как все знают, у нас с ним «Пакт о Ненападении». Иосиф Виссарионович очень сильно расстроился из-за такого двурушничества, и никак не может сосредоточиться, чтобы принять необходимые решения. Вот, я и придумал и сделал ему карманный кинотеатр, чтобы он мог смотреть его прямо на своем рабочем месте. Я так думаю, что он посмотрит свое любимое кино, все говорят, что это «Волга-Волга», успокоится, и догадается, что нужно сделать, чтобы победить врага.
— Кинотеатр? — изумился рядовой. — Ну, ты пень, парень! Ты хоть знаешь, что такое кинотеатр? Вот у нас, в Тулуне, знаешь какой шикарный кинотеатр… с балконом. Называется «Сибирь». Все чин чином: касса, ожидалка, не помню, как правильно называется…
— Фойе, — подсказал Сергей.
— Точно, фойе. Там портреты знаменитых артистов: Бабочкин, Черкасов, Орлова, Крючков. Зрительный зал с сиденьями, экран, динамики, ну, и балкон, конечно. Мой брат там киномехаником, он на курсы ездил, по комсомольской путевке, между прочим. Так что я прекрасно знаю, что такое киноаппарат и кинопленки, я брату помогал их перематывать. Все тяжелое, тебе при всем твоем желании этого даже не поднять, а ты говоришь… Сидел бы ты в своем колхозе. Глядишь, и к вам туда кинотеатр привезут, вот все и увидишь. Так что, давай, проваливай, пока мы добрые.
— Ребята, послушайте и посмотрите. Незнакомец просунул руку за пазуху, и вынул оттуда плоский, темный предмет размером с обычный школьный учебник. Он что-то нажал на этом предмете, и одна из плоских его сторон засветилась в вечернем сумраке ярким светом. А затем там появилась заставка киностудии «Мосфильм», «Рабочий и колхозница» и загремела знакомая музыка. Военнослужащие от неожиданности отпрянули, чуть не выронив свои винтовки.
— Да как же такое возможно? Быть не может! — чуть ли не одновременно пробормотали оба. — А киноаппарат, а кинопленка? — пробормотал знаток темы Алексей. — Кому рассказать — не поверят.
— Я же говорю, изобрел, — ответил незнакомец. — Вот теперь нужно эту штуку товарищу Сталину, как вы его называете, отнести.
— Да, конечно, надо, — ответил сержант. — Только, наверное, нужно это сделать через… соответствующие органы.
— Да, органы, — хмыкнул незнакомец. — Я пытался так сделать еще почти пару месяцев назад.
— И что получилось? Не приняли?
— Соответствующие товарищи в этих органах стали проверять — нет ли в моем аппарате, какого злого умысла, типа взрывчатки, яда, наркотиков. Так расковыряли, что аппарат просто сгорел, потому, что в нем аккумулятор. Меня самого едва отпустили после допросов. Хотя, это и к лучшему, этот аппарат я сделал намного лучше первого.