— Как тебя зовут, милая?
— Анастасия, сеньор.
— Ты очень красива, Анастасия!
— Ты очень добр ко мне, сеньор…
И это было все. Девушка удалилась с той же неторопливой грацией, и, пока она не исчезла из виду, молодой Роман неотступно следил за ней. Лишь после этого он повернулся к старшему из своих спутников и сказал:
— Ты был прав, Теодор. Афродита и Артемида слились воедино в этой женщине. Я никогда не смогу забыть ее!
Евнух Теодор, наставник принца, тут же осведомился:
— Каковы будут твои распоряжения, сеньор? Скажи только слово — и мы похитим ее. Через час она окажется в твоей постели.
Но Роман медленно и задумчиво покачал головой.
— Нет, я не хочу брать ее насильно. Мне пришла в голову куда более удачная мысль… А теперь идемте отсюда.
Они направились к выходу, тогда как Кратерос жадно схватил кошель с золотом, небрежно брошенный ему Теодором.
Через несколько дней гонцы императора Константина VII выехали за ворота Священного дворца и понеслись во все стороны, дабы во всех провинциях стало известно о решении базилевса . Молодому наследнику трона пришла пора жениться, и посланцам императора было поручено собрать самых красивых девушек на смотрины. Таков был обычай: если принца не женили на какой-нибудь иностранной принцессе, то супругу ему — с величайшим тщанием! — подбирали из числа самых восхитительных его подданных женского пола. Принц находил свою суженую среди трех или четырех тысяч девушек, привезенных со всех концов империи. Титулы и состояние при этом не имели никакого значения — учитывались лишь молодость, красота и здоровье.
Константин VII отдал свое распоряжение по настоятельной просьбе сына, но, по правде сказать, и сам испытал великую радость: наконец-то наследник престола всерьез задумался о свадьбе, пресытившись прежними легкими победами. Он не знал, что принц уже сделал выбор и затеял эту грандиозную комедию лишь для того, чтобы все происходило в соответствии с установленными правилами. По приказу Романа Анастасию тайно увезли из отцовского кабачка и поместили в приличный дом, где ее и должен был «случайно» обнаружить один из посланцев императора.
Отовсюду в столицу прибывали девушки, которых собирали в отдаленных покоях огромного дворца. Там евнухи и придворные дамы производили предварительный самый тщательный отбор. Поскольку старшим евнухом являлся наставник принца Теодор, можно было не сомневаться, что среди оставшихся двухсот девушек окажется и Анастасия.
В назначенный для смотрин день всех девушек вымыли и обрядили в роскошные наряды, а затем начали вводить одну за другой в тронный зал, где они преклоняли колени на голубом мозаичном полу перед двумя идолами, сверкающими золотом и драгоценными камнями, — базилевсом и сыном его Романом. Разумеется, невестой принца была избрана Анастасия.
Чтобы избежать докучных слухов, жених сделал все, чтобы скрыть ее более чем скромное происхождение. Было объявлено, что его невеста родом из Македонии и принадлежит к знатной, но разорившейся семье. Будущий зять осыпал золотом Кратероса, и тот охотно согласился исчезнуть из города. Продав свой кабачок, грек переселился в Малую Азию. Наконец Анастасия сменила, имя, данное ей при крещении, на более благозвучное и соответствующее ее новому положению — этого требовал дворцовый этикет.
Став принцессой Теофанией, дочь кабатчика сочеталась браком с сыном императора под сводами собора Святой Софии. Пышная церемония венчания состоялась в октябре 956 года. Прошел год с небольшим, и в порфировом дворце, предназначенном для августейших рожениц, она произвела на свет мальчика, которому дали имя Василий. Так дочь Кратероса начала свое восхождение к вершинам власти…
Среди приближенных к императору вельмож выделялся своим коварством и непомерным честолюбием паракимомен — или попросту министр — Иосиф Брингас. Подобно большинству высших сановников государства, он был евнухом. У этого алчного, умного и жестокого человека имелась только одна страсть — стремление повелевать. Теофания, став принцессой и поселившись в Священном дворце, вскоре обратила внимание на Брингаса, оценила по достоинству присущие ему качества и поняла, что он может быть ей полезен.
Физическая ущербность Брингаса позволяла ему беспрепятственно посещать гинекей — женскую половину дома, — и юная супруга Романа без всякого труда завоевала его преданность. Начала она с богатых подарков, используя очевидную жадность евнуха, а затем пустила в ход чисто женские уловки. Притворяясь наивной девочкой, она всячески выказывала Бринпасу свое восхищение, бесстыдно льстила ему и советовалась с ним по любому, самому незначительному поводу. Но главное — Теофания внушала ему, что именно он должен взять в свои руки судьбу Византии, поскольку старый император все больше выживает из ума. Убаюканный этими приятными словами, евнух стал мечтать о грядущем величии. Когда молодая базилисса, столь простодушная и столь разумная, займет главенствующее положение в Священном дворце, Брингас будет руководить ею и править от ее имени.
Именно поэтому он благосклонно выслушивал опасные речи Теофании. Однажды базилисса со вздохом произнесла:
— Император так добр ко мне, и человек он воистину замечательный. Но как же он одряхлел! Друг мой, тебе следует дать ему хороший совет… пусть он удалится от дел и передаст власть своему сыну. Ведь в его возрасте стремятся только к покою, не правда ли?
Брингас невольно улыбнулся наивности этой очаровательной малышки.
— Допустим. Однако сам император так не считает. Он твердо намерен умереть на троне…
— Неужели? — только и смогла сказать Теофания. — Какая жалость…