— Ты знаешь, что я вполне серьезен. И ты знала, что это произойдет рано или поздно. Я повторял тебе это, наверное, раз шесть. А сегодня после обеда я даже рассказал тебе — почему.
Глэдис долго не отводила от меня темных глаз. Ничего не произнеся, она холодно пожала плечами.
— Ты, похоже, считаешь себя зрелой и современной, без комплексов и ограничений морали, но тогда стань на секунду взрослой, и давай поговорим спокойно о Джее. С ним все в порядке в последнее время?
— Да, все в порядке.
— Он не показался тебе более встревоженным, чем обычно? Может быть, ведет себя как-то странно?
Она покачала головой, разметав черные волосы, и мне вспомнилось, как они струились по моей подушке.
— Он такой, как всегда, — твердо заявила Глэдис.
— Кстати, где он?
— Наверху, в ванной. Хоть бы утонул там что-ли.
— Кончай, Глэдис. Лучше скажи, Джей говорил тебе что-нибудь о попугае?
— Нет, зачем ему попугай?
Она выглядела удивленной. Я хотел ответить, но тут хлопнула дверь, и кто-то вошел в гостиную.
— Ах, Глэдис, — раздался девичий голос. — Прошу прощения.
Я поднял голову. Передо мной стояла белокурая девушка, пять футов три дюйма или около того, одетая в светло-зеленый свитер и рубашку, — прямо как с коробки из-под лент. Смотрелась она неплохо — ее можно было ваять в мраморе, особенно эти волосы, уложенные сзади в какой-то затейливый конус. Она подошла к нам, и Глэдис после долгой паузы лениво произнесла:
— Мне кажется, Энн, ты уже знакома с мистером Логаном, не так ли, милочка?
И этот маленький зверек, когда-то приводил меня в бешенство? Неужели это Энн Вэзер, дочь Джея от первого брака? Я встал и слегка кивнул. Думаю, не одному мужчине не дано понять, что происходит с девочками, когда они взрослеют. Маленькие мальчики растут и превращаются в мужчин, но они всего лишь набирают размеры и, возможно, становятся более гадкими. А с маленькими девочками все по-другому. Они не только увеличиваются в росте и объемах, они начинают выпирать в самых привлекательных местах, черт бы их побрал. И Энн не была исключением.
Она грациозно проследовала ко мне через комнату и подала руку.
— Ну, конечно же, мистер Логан. Марк, не так ли? А я сначала вас не узнала.
Я усмехнулся.
— Держу пари, не узнаете и теперь. Наверное, какие-то смутные воспоминания. Последний раз, когда я вас видел, вы были довольно отвратительной.
Это ее несколько потрясло, и ее голова склонилась набок.
— Вам тогда было около десяти или одиннадцати, — пояснил я. — Вы в тот раз здорово треснули меня в подбородок.
Она опустила головку и рассмеялась, посматривая на меня из-под длинных ресниц, которыми, безусловно, гордилась.
— Теперь я припомнила. Я даже помню, как ударила вас. Кроме того, я видела ваши снимки в газетах с историями об оружии и погонях.
— Вы очень изменились, мисс Вэзер, — брякнул я невпопад.
Спокойно рассматривая меня, она медленно произнесла:
— Это я знаю, Марк, причем гораздо лучше вас. Зовите меня Энн.
Она села в удобное кресло, а я опустился на диван. Взглянув на Энн, я возобновил разговор.
— Мы говорили о Джее. Я встречался с ним недавно, и он показался мне озабоченным, нервным и каким-то заведенным. Может быть, что-то произошло? Возможно, его что-то беспокоит?
Глэдис покачала головой.
— Не думаю. У нас была прекрасная неделя.
— Да, — согласилась Энн, — в субботу у нас прошла превосходная вечеринка. Вам бы она тоже понравилась, Марк.
— Я уже сожалею, что пропустил ее. И много людей пришло?
— Нет, трое нас и еще две пары, — сказала Глэдис. — Ах да, еще приятель Энн.
Энн фыркнула.
— Тоже мне приятель. Он на год моложе меня. Это идея Глэдис — пригласить для меня хорошенького мальчика.
Она взглянула на мачеху.
— Но для этого он совершенно не подходит. Держу пари, он носит длинное нижнее белье.
Она звонко рассмеялась и добавила:
— Лично мне больше понравился гипнотизер.
Я открыл рот, но потом медленно закрыл его. Энн устроилась в кресле поудобнее, вытянула ноги перед собой и положила руки на подлокотники. Шерстяной свитер и рубашка натянулись, подчеркивая все, что только можно было подчеркнуть.
— Марк, вы верите в гипноз? — спросила Энн.
— Да, верю.
Ее глаза прищурились.
— Вот так дела! Вы сейчас выглядите довольно забавно.
— Я всегда выгляжу забавно.
Она снова засмеялась.
— Я не это хотела сказать. Нет, вы не выглядите забавно. Вы показались мне очень удивленным.
— Наверное, это действительно так, — ответил я. — Не каждый день удается провести в компании гипнотизера. А как вел себя Джей под гипнозом?
— Я точно не помню… — начала Глэдис.
— Он произнес речь, — вмешалась Энн. — И, Боже, как он смешно ругался.
Я любезно повернулся к Глэдис.
— Вы сказали, что не помните этой вечеринки, миссис Вэзер?
— Да, не помню. Я тоже была подопытной. Говорят, я отлично смотрелась.
— Говорят? А вы ничего не помните?
Она покачала головой.
Я почти ничего не помню и, боюсь, ничего не смогу вам рассказать.
— Значит, гипнотизировали только вас и Джея?
— Нет, — оживилась Глэдис. — Еще нашу знакомую по имени Эйла Вайчек. Так что нас было трое.
— Вот именно, — вклинилась Энн. — На мне это не сработало.
Она тихо рассмеялась и взглянула на меня.
— Я немного испугалась. Боялась, а вдруг этот мужчина…
Она позволила голосу угаснуть и очаровательно улыбнулась. С верхнего этажа донеслось несколько ужасных звуков. То были слова из «Дома на Рейнч», но мотив казался очень странным. Я улыбнулся Глэдис.
— Джей всегда так поет?
Она мило рассмеялась.
— Неужели так ужасно? Боюсь, вы правы, но мы, наверное, привыкли. Через минуту он спустится к нам.
— Глэдис… Эй, Глэдис!
Это кричал со второго этажа Джей.
— Простите меня, — вздохнула Глэдис. — Он, видимо, не может найти туфли или что-то еще.
Она улыбнулась мне, уголки ее рта опустились, глаза блуждали по моему лицу. Потом она встала и ушла.
— Марк, сколько ты здесь будешь? — неожиданно спросила Энн.
— Может, еще полчаса. А что?
— Мне надо поговорить с тобой, — прошептала она. — Когда уйдешь, заверни к Френки на Беверли.
— К Френки? В коктейль-бар?
— Да. Что ты так смотришь? Мне уже двадцать один. Неужели не похоже?
Она лукаво улыбнулась. Я тоже улыбнулся.
— И все равно, ты еще малышка.
Улыбка сползла с ее лица, но она по-прежнему сохраняла спокойствие. Я заметил, что ее губы, пухлые и гладкие, немного выпятились; девочка слегка втянула щеки, и небольшие впадины рельефно подчеркнули высокие скулы. Это было рассчитанное движение. Она выглядела прекрасно и, главное, сознавала свою неотразимость.
Энн глубоко вздохнула и тихо произнесла:
— Ну хорошо. Зови меня малышкой.
Черт возьми, подумалось мне. Но Глэдис вернулась раньше и не дала мне спросить у Энн, о чем она собиралась поговорить со мной. Хотя, думаю, мне бы следовало спросить ее об этом.
— Он уже идет, мистер Логан, — сказала Глэдис.
— Что? Кто?
Миссис Вэзер удивленно взглянула на меня.
— Ну кто же еще? Джей!
Энн откинула голову и захохотала. Она смеялась, и вы бы видели, как извивалось ее тело. Я тоже немного поизвивался. По моей шее медленно поднимался румянец и заливал лицо. Глаза Энн пожирали меня, и на секунду она превратилась в сирену из старого фильма, соблазняющую героя. Она была бы славным ребенком, но, наверное, этот этап ее жизни уже миновал.
— Да что я такого сказала? — возмутилась миссис Вэзер.
— Мне кажется, Энн впадает в детство, — улыбнулся я.
— Впадает? Неужели она уже из него вышла?
Энн перестала смеяться и повернулась к миссис Вэзер, но Глэдис действительно ничего не подозревала. В любом случае ей еще многое следовало бы знать о приемной дочери. Да и мне, пожалуй, тоже.