— Почему ты просто не подошел ко мне? — спросил я.
— Ты, черт возьми, заварил эту кашу и еще спрашиваешь, почему я не сделал то и сделал это! — возмутился он. — Мое дело было передать тебе оружие. С этим я справился. Все. А ты заявляешь, что я в кого-то еще стрелял. Причем в Милане.
— Но ведь это было, — смущенно проговорил я.
— Не знаю, не знаю. — Арчи вскочил с кресла. — Послушай, я решил тебе помочь. Прилетел. Позвонил старому знакомому, взял у него свои припрятанные пистолеты. Потом выследил тебя, сунул ей конверт, прочел две молитвы и ближайшим рейсом прилетел обратно.
— А почему ты…
— Почему, почему! Просто сделал так, и все. Пусть Моисей разобьет мне башку своими Десятью заповедями, если я вру. Потом не находил себе места, большое тебе спасибо. Скажи, пожалуйста, во что ты ввязался? Ты знаешь, что твой дом сожгли?
— Когда?
— Вчера.
У меня упало сердце.
— Мой дом сжег этот подонок Теччи.
— Кто этот Теччи? — спросил Арчи. — Объясни же, черт возьми, что с тобой происходит?
— Но и ты тоже объясни! — взорвался я. — Ты говоришь, что не был в Милане? Не убивал бандита у автобуса?
— Реб, — тихо произнес Арчи, — расскажи, пожалуйста, об этом бандите, которого я вроде бы пристрелил.
Я рассказывал больше часа. Он внимательно слушал, вытаращив глаза на записки Леонардо и Круги Истины. Наконец покачал своей лохматой головой:
— Ничего себе. «Алиса в Стране чудес» отдыхает. Кинжал Медичи, «Гибралтар», Бекетт, Теччи. Какой-то ангел-хранитель в Милане, который навел тебя на пилота по имени Дракко, и тот за сорок кусков доставил вас в Лос-Анджелес. Похоже на наркотический бред.
Я показал ему карточку Дракко и добавил, что тот знал мою профессию.
— Он называл его «Реб из Голливуда», — сказала Джинни.
— И знал, что у меня с собой куча денег. Арчи, ты единственный, кому я говорил о деньгах. Кроме Джинни.
Он пожал плечами:
— И что? Что из того? Если он знал, что ты каскадер, то сообразил, наверное, что платят тебе не как уборщику грязной посуды в дешевом ресторане.
— Может быть. Но откуда он узнал, что у меня деньги при себе?
Арчи снова пожал плечами.
— В любом случае я не говорил никому ни о каких деньгах.
Некоторое время мы молчали.
— Да… хорошо иметь под рукой ангела-хранителя, — пробормотал Арчи. — Значит, ты вернулся сюда, чтобы повидаться с Моной? Так надо проверить, на месте ли она.
Я тут же пошел звонить.
* * *Тринадцать лет прошло. В стране сменились три президента. А сколько открыток осталось без ответа. Что скажет Мона?
Она взяла трубку после пятого гудка. Запыхалась.
— Извините, я только вышла прогулять кота. Пришлось возвратиться. Надеюсь, вы клиент, потому что рекламные звонки меня просто замучили.
Я сделал глубокий вдох.
— Мона, я клиент.
Несколько секунд она молчала.
— Голос как будто знакомый. Откуда я его знаю? Ну конечно, из прошлого. Неужели…
— Да, Мона, это Реб.
Она опять помолчала, затем произнесла чуть слышно:
— Реб, который у Марты…
Я не ответил, потому что сжалось горло. Помассировал его, прижав трубку к уху.
— Судя по тону, — сказала Мона, — ты позвонил не просто так. Тебе что-то нужно.
— Да. Мне… нужна ваша помощь.
— То есть мы увидимся?
— Чем скорее, тем лучше. Если возможно.
— А в чем дело?
Я не знал, что сказать.
— Ладно. Объяснишь, когда приедешь. Ты будешь один?
— Нет.
— С женой?
— Нет.
— Ладно, — опять сказала Мона. — Я живу в захолустье. Неподалеку есть местечко Литтл-Ривер. Остановишься в пансионате «Хоулистер-хаус».
Я не знал почему, но название показалось мне знакомым.
— Когда вам удобно, чтобы я подъехал?
— Давай завтра с утра. Дорогу ко мне спроси у владельца пансионата. Его зовут Поп.
Я хотел сказать что-то еще, но не знал что.
— Мона… извините, что…
Она прервала меня:
— Рада буду тебя завтра увидеть.
И положила трубку.
Я прижимал свою к уху какое-то время, дивясь успокаивающему эффекту, какой произвел на меня ее голос.
— Арчи, мне нужны пистолеты, — объявил я, войдя в комнату. — Такие же, как были в Венеции.
— Погоди, — вмешалась Джинни. — Ты поговорил с Моной?
— Поговорил.
— Ну и что?
— А то, что, как только я получу пистолеты, мы поедем. Это далеко. — Я повернулся к Арчи: — Извини, но без оружия мне никак нельзя. Предпочтительно такого же типа, какие ты припрятал в Венеции.