— Ничего невозможного нет, и по опыту я знаю, что самые опасные преступники имеют самый невинный вид.
— Но я вас все-таки попрошу при ваших розысках оставить племянника моего без внимания, — сказала графиня. — Артур Керро очень набожный и хороший человек, помогавший нам в дни нашего несчастья и разделявший его с нами. Ведь по его настоянию мы перебрались в башню, откуда ему легче было следить за приближением наших врагов и где он делал попытку отчаянно сопротивляться, когда полагал, что вы явились сюда с недобрыми намерениями.
— А если, сударыня, все это только план действия, если он своим страхом думал вас еще более запугать, если он…
Графиня быстро поднялась и холодно ответила:
— Ну хорошо, мистер Вильсон, я знаю, что вы, согласно своему призванию, ставите иногда самые невероятные умозаключения. Через полчаса я вас и брата вашего буду ждать к обеду.
Она вышла вместе с контесс из комнаты. Контесс, однако, успела еще шепнуть Вильсону:
— Мистер Вильсон, не обижайтесь на мою мать. Она очень религиозная особа и считает Керро, своего духовника, своего рода святым. Я же не доверяю ему нисколько.
Когда дверь за дамами закрылась, сыщики посмотрели друг на друга.
— Несчастная женщина, сказал Джон тихо, — ей придется испытать горькое разочарование.
— Вне сомнения придется, прибавил Фред, — мне необходимо сообщить все, что произошло за время твоего отсутствия, и ты убедишься, что за ужасный дурак этот Керро.
После этого разговора сыщики отправились наверх в отведенные им комнаты и, проходя мимо комнаты патера, услышали, что он страшно взволнованно ходил по своей комнате взад и вперед.
Они передали вкратце друг другу происшествия, имевшие место у каждого, и Фред показал записку, составленную им в Saloon Вильяма Бэкера со странными словами, произнесенными патером у телефона.
Джон Вильсон подошел к окну и стал внимательно просматривать записку. Через несколько минут он сказал:
— Дело очень просто. К каждому слогу прибавлено несколько лишних букв, и смысл фразы вот какой. «Будь осторожен, он человек опасный, его надо убить».
— Правда, — решил Фред, — дело очень просто.
— И прежде всего это доказывает нам, что Керро кому-то по телефону сообщил, что прибыл какой-то опасный человек, которого надо убить. Я, кажется, не ошибусь, если скажу, что человек, с которым патер говорил по телефону, не кто иной, как служитель дома для умалишенных — Гриффон.
Через полчаса они сошли вниз. Патер все еще продолжал ходить по комнате.
В столовой уже находились графиня с дочерью, и все тотчас уселись за стол.
Над столом висела тяжелая люстра, ярко освещенная множеством зажженных свечей. Графиня не выказывала прежнего недовольствия, а относилась к сыщикам с изысканной любезностью.
Когда Катрина подала суп, графиня спросила:
— А где же мистер Артур?
— Он сказал, что сейчас придет.
— Пусть поторопится. Да, мистер Вильсон, духовная пища моему племяннику гораздо приятнее физической. Эгоизм ему совершенно чужд.
Сыщик кивнул головой. Ему не хотелось говорить без доказательств, и он предпочел доказать графине правдивость своих слов на деле. Он и не подозревал, что это случится сейчас же.
Катрина уже унесла тарелки из-под супа и суп и только что вышла, как в комнату вошел патер.
— Я не имею ни малейшего аппетита и чувствую себя так плохо, что вообще не хотел выходить из своей комнаты, — сказал он.
— Тогда ложись в постель, Артур, — сказала тетя, — у тебя действительно вид больного.
— Ты права, тетя, — сказал патер, — я пойду лягу, может быть к утру я поправлюсь.
Он повернулся и вышел. При этом он сильно стукнул дверью, и в ту же минуту над столом раздалось громкое шипенье.
В ужасе все взглянули вверх.
И в один голос у всех вырвался крик испуга. Все сидели, как вкопанные, только Джон Вильсон вскочил и вынул револьвер. Фред последовал примеру, но раздался треск и с потолка на стол обрушилась вся люстра. Графиня без памяти опустилась на кресло. С люстры на собравшихся в столовой спускались четыре ядовитые змеи-кобры. Но братья-сыщики не потеряли присутствия духа. Один за другим выпустили они пять-шесть пуль и змеи обвивали люстры, но уже с раздробленными головами.
Все это произошло, конечно, скорее, чем это можно передать.
Лишь только графиню уложили, как в комнату влетел патер и бросился с плачем к тете:
— Дорогая тетушка, дорогая Эдит. Что случилось? Откуда этот ужасный шум? что это за выстрелы и крики? Может быть, эти сыщики Вам причинили какое-нибудь зло? — Тут патер почувствовал, что его кто-то схватил и поднял. В Джоне закипела злоба, он схватил патера за грудь и потряс его с такой силой, что тот едва дышал.