Выбрать главу

— Вы хотите подсказать мне, что я могу предпринять?

— По крайней мере, вы можете попросить короля положить конец его бесчинствам. Он вас разорит.

— У меня остается мой дворец во Флоренции и вилла...

— Он и их способен отобрать у вас. Говорю вам, он сдружился с Кончини, бывшим крупье, которого король терпеть не может, но никак не может от него избавиться. Королева по-прежнему стоит за Кончини горой...

— А король, если я правильно вас поняла, настолько увлекся малышкой Монморанси, что пытается сохранить хотя бы видимость мира в своем семействе, — со вздохом произнесла мадам д'Антраг. — Тогда как толстая банкирша, по моему разумению, не собирается ослаблять поводок. Тем более что предсказательница твердит, что королю осталось жить совсем недолго. А что, Мария де Медичи по-прежнему настаивает на коронации?

— Коронация — ее любимая тема, мадам, — грустно покачивая головой, сообщил Жуанвиль. Он налил себе еще ликера и обратился к Лоренце. — Простите мое вмешательство, но... Почему вы не выходите замуж за Тома де Курси? Ваши интересы...

— Вот слово, которое я не могу спокойно слышать! Должна вам сказать, что у меня есть собственная точка зрения на брак, и я никогда не выйду замуж из корыстных интересов. Тем более за такого человека, как барон де Курси! Он заслуживает лучшего.

Возмущенная и взволнованная Лоренца, сложив на груди руки, мерила шагами гостиную и не заметила, как открылась дверь, и уж тем более не слышала, о ком доложил слуга. Зато голос вошедшей дамы достиг ее ушей, и она от неожиданности остановилась.

— А почему бы вам не позволить самому барону позаботиться о своем благополучии? — спросила дама.

Лоренца увидела перед собой немолодую, полную женщину, которая держалась с изысканностью королевы. Когда-то она отличалась удивительной красотой, да и теперь, несмотря на оплывший подбородок, сохранила удивительно тонкий профиль, а гусиные лапки, окружившие ее глаза редчайшего фиолетового цвета, ничуть ее не старили. Ее щеки цвета слоновой кости были окрашены здоровым румянцем.

— Мадам... — растерянно проговорила молодая женщина и отступила на шаг, чтобы приветствовать гостью реверансом.

— Я тетя барона, — сообщила дама. — И то, о чем говорю, знаю не понаслышке.

— Мадам баронесса де Роянкур, — воскликнула Мари д'Антраг, обмениваясь реверансами с гостьей. — Мы в некотором роде соседи. Но кто бы мог подумать! Какая нежданная радость!

— Прошу простить, если мой визит похож на вторжение. Я должна была бы прежде написать вам, но так хотела приехать, что не удержалась от этого неожиданного визита. Не скажу, что очень огорчена отсутствием мадам де Верней, потому что в первую очередь хотела повидать вас... и эту красивую молодую девушку.

— Видеть вас для меня всегда несказанное удовольствие, — вновь повторила Мари д'Антраг. — Хочу вам сказать, Лоренца, что мадам де Роянкур — сестра барона де Курси. Она стала нашей соседкой с тех пор, как, овдовев, вернулась в свой фамильный замок, который находится всего-навсего в двух лье от нас. Великолепное сооружение, надо сказать!

— Да, наш замок совсем неплох, — согласилась баронесса, усаживаясь в кресло, которое ей подвинул Жуанвиль, улыбаясь широчайшей улыбкой.

Должно быть, они были хорошо знакомы, потому что поздоровались без церемоний, как люди, встречающиеся не в первый раз. Жуанвиль тут же налил гостье рюмку розового ликера, что позволило ему налить еще рюмочку и себе, и осведомился:

— Как поживает наш дорогой барон? По-прежнему занят садовыми посадками?

— Он с удовольствием бы ими занимался, но сейчас у него приступ подагры. Он почти не может ходить, ворчит и ругается целыми днями. Если бы не болезнь, он непременно приехал бы со мной, горя нетерпением познакомиться с той, кого его наследник так страстно желает сделать его дочерью, а ведь Тома до сих пор твердил нам, что останется старым холостяком! Признаюсь, — добавила она, улыбаясь Лоренце, — что мне нетрудно было понять, почему он изменил свое мнение. Ваша красота не может оставить человека равнодушным, моя дорогая. Какой мужчина не пожелал бы...

— Вы ошибаетесь, мадам! Предложив мне свою руку, ваш племянник следовал лишь порыву благородного сердца. Только представьте себе, в каком я была положении и сколько на мне лежало проклятий. Вопреки желанию короля, который в конце концов так блестяще оправдал меня, за что я буду ему благодарна до конца моих дней, из меня сделали преступницу, и если бы не барон Тома, который уже однажды спас мне жизнь в ужасную ночь моей ужасной свадьбы, то я была бы обезглавлена на эшафоте как... как...