— Милорд, — пробормотал студент, делая попытку подняться.
— Нет-нет, лежи спокойно и не тревожься ни о чём.
— Что это было? Пожалуйста, скажите, что мне всё приснилось!
Зерат сочувственно, а может быть насмешливо покачал головой.
— Всё зависит от того, о чём ты говоришь. Если в твоём «сне» присутствовала некая очаровательная милашка, из которой ты выкачал всю кровь до последней капли, то я не могу отрицать реальность.
По телу студента пробежала судорога. В тонких чертах его лица проявилась боль, от которой невозможно было убежать или скрыться. Уже больше года он знал о подлинной природе Токра, и всё равно не был готов к тому, что случилось. Ненависть к самому себе как будто пыталась разорвать его изнутри. Зерат внимательно наблюдал за юношей, цепким взглядом подмечая всё, что творилось у того в душе.
— Я вижу, что тебе неприятны мои слова. И всё же, ты не удивлён?
Дождавшись кивка, Безликий тихо фыркнул.
— Значит, твой бывший наставник всё-таки нарушил Устав.
— Почему? — выдавил из себя Артур.
— Потому что, наставники не имеют права рассказывать ученикам о том, кто мы такие. Наше воспитание не должно зиждиться на природе вампиров. Мы Токра, и это гораздо больше. Неразумно привязываться полностью к той части себя, которая не может существовать отдельно от Ночи. Таковых и без нас предостаточно в этом мире. Вот почему мы утаиваем от учеников часть правды до того дня, когда они могут принять её адекватно.
Артур кивнул, хотя на самом деле ничего не понял.
— Ну, да ладно, — усмехнулся Зерат, — я закрою глаза на то, что Агно нарушил Устав. Тем более, как мне кажется, теперь это не важно. Настал момент, когда ты должен узнать всё о себе и своих собратьях.
Зерат замолчал, собираясь с мыслями, а потом начал рассказ:
— Да, мы вампиры. Это значит что мы пьём кровь, как и остальные представители кровососущей братии. Она нужна нам не для того, чтобы жить (что верно для всех прочих), но лишь для того, чтобы успокоить Охотника. Ты должен знать, что в Мире насчитывается около десятка разновидностей нашего вида. Это и гонусы, и маковиты, и вельзуры, почти такие же древние, как и мы. Однако, мы всё же стоим особняком. Нас часто называют Высшими, поскольку нам не свойственны те недостатки, которые присущи остальным. И главный среди этих недостатков, как ты понимаешь, это боязнь солнца. Оно действительно убивает наших ближайших сородичей. Почему Токра лишены этого изъяна, никто тебе не ответит. Это не результат применения мутагенов, и не следствие ритуальной магии. Как известно, наши ближайшие, можно сказать кровные, родственники, не найденные Кион-Тократ вовремя, также нисколечко не боятся солнечных лучей. Ты ведь уже знаешь про них?
— Вы говорите об Отверженных?
Зерат кивнул.
— Про них самых. Итак, Токра рождаются среди людей. Способ их появления отличается от того, который дан нашим младшим братьям. Мы не обращаем неофитов, как водится у них. Напротив, искра сама находит избранных Тенебрисом. Как именно это происходит и от каких факторов зависит, я расскажу чуть позже.
По мере взросления, обычно, к десяти годам своей жизни, Токра обречён погрузиться в особое состояние, которое нельзя классифицировать иначе, как безумие. Таких Токра принято называть Тёмными, Падшими или Отверженными. Последний вариант встречается чаще остальных. Что ещё о них можно сказать? Пожалуй, не много. Во-первых, они себя не контролируют, поскольку их разумом руководит деструктивная сущность, которую мы называем Охотником. Не подумай чего-либо, это вполне научный термин, введённый Фернандом Элатским. Охотник представляет собой Эго, полностью захватившее контроль над телом Отверженного. И это доминантное Эго жаждет схватки, убийств и мучений. Монстр, вышедший на тропу войны и живущий только ради неё. С моей точки зрения, незавидная участь. Пережиток древней магии.
— Магия? — удивлённо воскликнул Артур, перебивая главного мастера. — Что вы имеете в виду?
Лорд Ахарис подошёл ближе и присел на краешек кровати.
— Существует древняя легенда, которая дошла до нас в нескольких весьма видоизменённых формах. Я расскажу её в том виде, в котором прочёл много лет назад в одном полуистлевшем свитке. Представь себе молодой Мир, в котором только-только начали формироваться человеческие империи. Эльфийский Ахерон всё ещё самая могучая держава Саул Тай, а огромное пространство Первоземли покрыто дикими джунглями, в которых обитают твари, пострашнее нынешних. Всё это происходит задолго до Смутных Времён Гарата, самих же Всесильных ещё нет и в помине. Представил? Так вот, миром правят Титаны — великие и могучие, сильные и справедливые. Именно они создали людей и дварфов, дабы разнообразить разумную жизнь. Это ты должен знать из уроков чародея Френэ. Но Титаны не единственная сила, которая претендует на всевластие. Помимо них Миром стремятся управлять некто Перворождённые, о которых известно весьма немного. А также тот, чьё имя звучит как проклятие — Алчущий Душ или Аканти.
Зерат увлёкся рассказом и не заметил, как Смилодон вздрогнул. Студент не понимал, почему его взволновали слова главы Шандикора. Перворождённые Эрфины и Лорды-Драконы! Почему у него такое чувство, как будто он слышал о них прежде? Тот случай, когда наставник Агно упомянул о них в Дан-Мире, не в счёт. Смилодон знал это абсолютно точно, и от подобного дежавю не мог найти покоя. А ведь помимо Эрфинов были еще Всадники Апокалипсиса и тот, от зловещего взгляда которого он обратился в Охотника.
Аканти, Господин Безумия, Властелин Харата, Алчущий Душ — всё это был один образ, преследующий Смилодона во множестве снах. К его счастью, он не запоминал их. Холодная испарина и бешено бьющееся в груди сердце были единственным доказательством его ночных кошмаров.
Резкий окрик Зерата, в котором отчётливо слышалось раздражение, вернул Артура к действительности:
— Что с тобой происходит, мальчишка? Ты слушаешь меня, или как?
— Прошу извинить меня, лорд Ахарис. Я немного задумался.
— О чём же, интересно знать?
— Наставник как-то рассказывал мне о Перворождённых. Я просто сопоставлял информацию.
— Вот как? Мастер Агно был истинным сыном Кион-Тократ и хорошо понимал, в чём наша сила. Ладно, не будем отвлекаться. На чём я остановился?
— На Аканти, — подсказал Артур, недоумевая по поводу последнего замечания.
— Аканти, — задумчивым голосом повторил глава Шандикора. — Алчущий Душ… Он был могущественным порождением Тенебриса, можно сказать, первым из них. Я не называю его богом лишь потому, что ныне этим словом разбрасываются слишком многие и непозволительно часто. Сейчас богами называют Всесильных, хотя они всего лишь кучка недомерков, которые воспользовались предательством, зарождённым в триединой плеяде Титанов. Однако вернёмся к Аканти. Сейчас само имя его уже забыто, но уникальные свидетельства из той эпохи позволяют мне сказать — когда-то произносить его вслух считалось величайшим проклятием. Об Алчущем боялись даже думать, не то, что говорить. Он был олицетворением ужаса и первопричиной мирового зла.