— И к лучшему, — сказала Гера и улыбнулась, глядя прямо в глаза трубарю, как будто увидела его впервые. — Как тебя зовут, трубарь? — спросила она.
— Крони, — сказал он. — Мой отец тоже был трубарь.
— Мы его поймали на улице, — сказал Спел. — И у него было много опасных вещей. Даже обойма от пистолета.
— Мокрица мог подсадить его на Чтение. Особенно если он следил за Рази и знал о его дружбе с Леменем. А через Леменя он хотел добраться до нас.
— Не думаю, — сказал Спел, похлопывая себя по бедру, по кобуре. — Я не позавидовал бы агенту Мокрицы у тебя в доме.
Крони молчал. Слова девушки были обидны. Если бы его обвинил в предательстве Спел, он бы не обиделся — мужчина должен быть подозрительным. Без этого не проживешь. Но девушка не должна так обижать его.
— Не слушай ее, Крони, — засмеялся вдруг Спел. — Мы все немножко рехнулись. Она не знает, каким ты был грязным, когда я отправил тебя под душ. Никакой агент не мог так измазаться. Трубари наживают эту грязь годами.
И хоть ничего лестного в словах Спела не было, Крони не удержался от улыбки и сказал:
— Теперь я чище и могу пойти в агенты.
— А теперь тебя Мокрица не возьмет. Ты слишком много знаешь. Если ты покажешь ему, где оружие, тебя убьют рядом с оружием. — А если не покажешь, оружие найдут без тебя, а тебя задушат здесь.
— Крони, — сказала Гера без злобы. — Ты недавно узнал много такого, о чем твои соседи и другие трубари не знают. И не узнают никогда, потому что нельзя давать знания всем. От знаний получается беспокойство, а от беспокойства — вражда и неутоленность. Так говорят ученые люди. Ты узнал много, и голова твоя не готова для этого. Ты вообразил себя всезнающим. Инженер Рази, которому бы следовало знать больше, не остановил тебя, а, наоборот, подогревал твое беспокойство, в чем его великое преступление перед Порядком. Пойми, что есть знание для всех, есть знание для инженера, а есть знание для чистых. Есть еще и высшее знание — знание для директоров. На этом держится Порядок.
— Вы, госпожа, обвиняли меня в том, что я говорю не своими словами. Вы говорили мне, что я повторяю слова инженера Рази. А вы повторяете слова своего учителя.
— Конечно, Крони, — согласилась девушка. — Мы все повторяем чужие слова. Но мои учителя знали больше, чем Рази.
— Почему? — спросил Крони. — Рази говорил, что есть Город Наверху. И Город Наверху есть. Старик говорил, что благородные загнали людей под землю, чтобы легче управлять ими. И это, наверно, правда. У инженера своя правда, у вашего учителя своя правда. Мы с инженером…
Крони заметил, как переглянулись брат с сестрой.
— Мы с инженером, — повторил он упрямо, — не верим в то, что этот Порядок — правильный и хороший, потому что он сделан только для вас.
Спел сказал, подождав, пока выговорится трубарь:
— Мы тут сидим, а Крони уже ищут. Нам надо подумать, как нам от него избавиться.
— Нет, — сказала Гера. — Он же не рассказал всего о Лемене.
— А вы не рассказали мне о Городе Наверху, — сказал Крони. — Вы знаете о нем. Все чистые знают о нем и скрывают.
— Расскажи о Лемене. Мне это очень важно. Я думала, что он давно умер. А я расскажу тебе все о Городе Наверху.
Крони постарался вспомнить разговор с Леменем во всех деталях, каждое его слово.
— И это все? — спросила Гера чуть разочарованно. — Он ничего не просил передать мне?
— Только сказал: «Если увидишь Геру Спел…» И умер.
— Но ты можешь поклясться Бездной, что дал ему воды?
— Я клянусь Огненной Бездной и именем бога Реда. Я напоил его и хотел накормить, но он не принял пищи. И он тоже помог мне.
В комнате было тихо. Спел посмотрел на часы.
— Слушай о городе, — сказала Гера.
— Может, обойдемся без этого, сестра? — спросил Спел.
— Я обещала, — сказала Гера. — То, что я тебе скажу, страшная тайна. Ее могут знать лишь директора, главные жрецы и дети директоров. Даже инженеры не знают об этом.
Спел вытянул ноги в блестящих башмаках и уставился в потолок.
— Этот город был, Крони, — сказала Гера. — Наверху было два города, и они враждовали. Люди в нашем городе были мирными, имели вдоволь пищи и знали Порядок. А жители второго города не знали Порядка, и у них было мало пищи. И они напали на наш город. Это была долгая и страшная война, от дыма и ядов воздух в городе стал плохой. И когда директора поняли, что жить наверху больше нельзя, они решили спасти людей. Они перешли в нижние ярусы и спасли людей. А жители второго города умерли.
— Города нет? — тупо спросил Крони.
— Города нет. И это не ложь. Я скажу тебе больше.
Спел болтал ногой и рассматривал кончик башмака. Ему было скучно, он слушал это как надоевший урок.
— Были смельчаки, которые поднимались наверх. Об этом тоже известно. Сначала даже директора посылали гонцов проверить, как там. Но гонцы не возвращались или умирали от болезни, которой нет имени. Говорят, что последний человек поднимался много лет назад. И тоже вернулся, чтобы умереть. А потом путь наверх был забыт. Теперь тебе понятно, почему Порядок устроен так? Если бы директора не заботились о людях, не кормили бы их, не давали бы им работу и свет, воду и тепло, все бы давно умерли. Наш мир не всем кажется хорошим. Но он лучше, чем мир наверху. У каждого есть комната, работа и каши досыта.
— И от города ничего не осталось? — повторил Крони, и вопрос его не был обращен к девушке.
— Города нет, — сказала девушка. — И чем меньше людей знают о нем, тем лучше. Пока ты не знал о городе, то был спокоен и доволен. Когда узнал о городе, то потерял счастье и обречен на смерть.
— Лемень пытался выбраться, — сказал Спел. — Ты думаешь, почему Мокрица им заинтересовался? Он говорил, что надо искать город.
— Господин Лемень ходил наверх?
— Дурак ты, трубарь, — сказал Спел. — Не только города нет, но и пути к нему нет. Лемень искал путь и понял, что пройти наверх нельзя.
— Он знал, где искать? — спросил Крони.
Ответа не было.
— Почему вы не хотите ответить?
— Потому что не твоего ума дело, — сказал Спел.
Было тихо. Где-то в трубе журчала вода. Трубарь на слух определил диаметр трубы и напор в ней.
— Ну что будем делать? — спросил Спел у Геры.
— Ты лучше знаешь, — сказала девушка. — Ты стражник.
— Я выведу его и пристрелю. Скажу, что он прятался на улице, а я его нашел.
— А нельзя его не убивать? — спросила девушка.
Крони слушал это, словно к нему слова не относились. Да и они разговаривали, будто его не было в комнате.
— Если твой трубарь попадется, то он все сразу расскажет Мокрице. Себя не спасет и нас погубит. Мокрица давно подбирается к нашей семье. Не столько к тебе или ко мне, как к отцу. Понимаешь, какая для него находка трубарь?.
— От меня они ничего не добьются, — сказал Крони.
— Говоришь, потому что не знаешь. Он из тебя выжмет все, что захочет, и ты умрешь в мучениях. Лучше умереть от моей пули и сразу, чем в камере пыток.
— Убивать меня нельзя, — сказал Крони. — Потому что заподозрят тебя, господин. Как я попал на этот уровень? Только с твоей помощью.
— А что ты предлагаешь? — спросил Спел деловито.
— Как будто обсуждают экскурсию за пещерными грибами, поморщилась Гера. — Мужчины всегда остаются детьми.
— Я знаю, что делать, — сказал Крони. — Раз мне все равно погибать, покажи мне, как выйти наверх.
— Нет, — возразил Спел. — Лемень не смог. Ты тоже не сможешь. Ты же глупее.
— Может, я глупее, — сказал Крони. — Но я трубарь. Я могу пройти там, где не пройдет никто из вас. Я всю жизнь провел в туннелях. Я за один день нашел и библиотеку, и оружие, и видел Огненную Бездну. И вернулся. Если я уйду наверх, то обещаю не возвращаться назад. Мне и не нужно. Я лучше умру там. Я думаю, что вы знаете путь наверх, где хотел пройти Лемень.
— Мы знаем, — сказала Гера. — Мы показали Леменю. Но этого пути нет.
— Вы мне дадите нож, — сказал Крони. — И если меня поймают, я себя убью.