— Почему они не пришли сами?
— Потому что сначала должен прийти я. Ведь люди испугаются, если увидят чужих.
— А они страшные?
— Нет, они такие же. Среди них есть девушка, похожая на тебя.
— И как ее зовут?
— Ее зовут Наташа.
— Наташа, — с трудом выговорила слово Гера. — Некрасивое имя.
— Нет, — сказал он. — Очень красивое имя.
Это имя услышал Такаси, сидевший в темном туннеле верхнего яруса, у заваленного лифтового колодца. Он непроизвольно улыбнулся, потому что ему тоже нравилось это имя.
Анита, стоявшая наверху, под импровизированным тентом, тоже улыбнулась, потому что уловила неприязнь в голосе Геры, которую не отметил динамик электронного мозга, тщательно, но без интонаций переводивший диалог трубаря с Герой. А Станчо, чинивший экскаватор, который должен был расширить лаз, но сломался, громко засмеялся и сказал:
— Наташа, меняй имя. Красивое имя Снежана. Тебе нравится?
— Нет, — сказала Наташа, — это тебе нравится.
— Конечно, — сказал Станчо. — Я с ней знаком. Она моя невеста.
— Иди к моему отцу, — сказала наконец Гера. — Он старый человек, и он скажет, что тебе делать.
— Ты не веришь в то, что наверху.
— Я хотела бы верить. Может, ты и прав. Вот переговорная трубка. Вызови отца.
— А ты уверена, что он согласится, чтобы люди вышли наверх?
— Все?
— Конечно, все.
— И те, кто внизу? И шахтеры, и ткачи, и трубари?
— Ну конечно же, им хуже, чем прочим.
— А кто будет работать?
— Мы все будем работать. Наверху.
— Не знаю, — сказала Гера. — Наверно, отец не согласится.
— И я так думаю. И он прикажет меня убить.
— Может быть, — сказала Гера. — Я об этом не подумала.
— И ты будешь вызывать отца?
— Нет, — сказала Гера. — Не буду. Я позову брата.
Телевизионный объектив смотрел вперед, и все наверху видели, как Гера поднялась с кресла, чтобы подойти к спрятанной в стенной нише переговорной трубке.
— Бледная, — сказал о Гере Гюнтер, который был из тех больших, добрых, сентиментальных людей, кто подбирает на улице брошенных щенят и перевязывает крылья птенцам, выпавшим из гнезда.
— Очень далеко зашла болезнь, — сказала Соломко. — Девушку нужно срочно госпитализировать.
— Удивительное сочетание археологии с медициной, — заметил Макс Белый. — Вам повезло, Анита.
— Не шутите, — сказала Анита. — Не время для шуток.
— Для шуток всегда есть время, — не согласился с ней Макс и пошел помочь Станчо запустить экскаватор.
Гера сказала в переговорную трубку:
— Тайная стража? Господина Спела — младшего.
Она ждала, пока ее соединят, чувствовала взгляд Крони и постаралась представить себе поверхность, на которой бушует большой ветер и раскачивается лес, схожий со сталактитами.
— Господин Спел просил сказать, что крайне занят, — послышался голос в трубке.
— Передайте ему, что это важно. Слышите, важно. Его вызывают из дома.
Она прикрыла трубку ладонью и спросила Крони:
— Сказать ему, что у нас гость?
— Не надо, — ответил Крони. — Люди Мокрицы могут подслушать.
— Это ты, Гера? — послышался голос Спела. — Что стряслось?
— Послушай, брат. У меня к тебе срочное и очень важное дело. Ты должен немедленно прийти.
— Ох, — вздохнул брат. — Тебе опять плохо?
— Мне хорошо. Я себя отлично чувствую.
— Гера, я сейчас ухожу на задание. На очень важное задание. У меня нет времени с тобой разговаривать. Я вернусь вечером, и поговорим. Ладно?
Спел старался не ссориться с сестрой.
— Как я зла на тебя, — сказала Гера. — Когда я в последний раз просила, чтобы ты пришел? Вспомни.
— Ну, когда накрыли твоего Леменя. А что, он ожил?
— Спел, приходи немедленно. Немедленно. Забудь обо всем!
— Погоди… — Спел был встревожен.
Гера швырнула трубку и закрыла переговорную нишу.
— Он сейчас придет, — сказала она.
На щеках у нее появились красные пятна, и она кашлянула, будто поперхнулась.
Спел стукнул три раза, и Крони услышал, как лязгнул замок.
Гера пошла встретить брата.
— Что с тобой? — Спел был зол. — Мне Мокрица голову оторвет. Он и так смотрит на меня крысой, с тех пор как мы украли трубаря.
— Проходи, — сказала Гера. — Есть дела поважнее, чем твой Мокрица. Я хочу, чтобы ты встретил нашего общего знакомого.
Спел отмахнулся, не вслушиваясь. Он продолжал, входя за сестрой в гостиную:
— Пойми же, сейчас мы уходим. Мы нашли инженера Рази. Помнишь, того, что с Леменем был? То и есть наш человек…
И в этот момент Спел увидел Крони.
— Ты! — сказал он.
И рука потянулась к поясу.
— Не сходи с ума, — сказала Гера. — Ты сам привел когда-то этого трубаря. Ты сам увел его отсюда. Чего удивляешься? Это же привидение.
— Привидение, — Спел попытался улыбнуться, но ничего из этого не вышло.
— Красавчик, — сказала с осуждением Анита, глядя на лицо Спела, занявшее весь экран телевизора.
Спел приблизился к Крони. На шаг. И остановился.
— Где ты был? — зло спросил он, будто Крони его в чем-то ослушался.
Что произошло? — старался понять Спел. Вдруг весь этот маскарад — дело рук Мокрицы, который решил погубить Спелов? Но одежда была чужой — видно, трубарь все же побывал наверху. Значит, наверху живут люди и все, чему учили Спела раньше, — ложь. А что, если те люди — давние враги города и прислали Крони, чтобы отомстить за прошлое? В любом случае Крони был опасен. А раз так, лучше иметь его в друзьях. Если Крони пришел мстить, он будет сначала мстить Мокрице. Иначе зачем он доверился Гере? И, перебрав все эти варианты, Спел улыбнулся открытой мальчишеской улыбкой.
— Рассказывай, трубарь, — сказал он. — Где был, что видел?
— Я не трубарь. Не называй меня так, — ответил Крони.
В общем, ему было все равно, как его называют. Быть трубарем никак не хуже, чем стражником. По крайней мере, честный кусок каши. Но Спела надо было поставить на место. Он никогда не будет доверять Крони, но пойдет за ним, если почувствует силу. Об этом говорили еще вчера, на совещании в палатке.
— Не сердись, — дружески улыбнулся Спел.
— Тогда слушай, — сказал Крони. — Я был наверху.
Крони был краток. Ему помогают те, кто наверху. Он выведет людей наверх, к солнцу, но он хочет сделать это так, чтобы не было ненужного страха. Нельзя гнать людей наверх как перепуганное стадо. Нужно объяснить людям, нужно обезвредить Мокрицу и тех, кто хочет удержать людей в своей власти.
— А тебе никто не поверит. Я тоже не верю, — сказал Спел.
— Поверишь, — ответил Крони. — Где инженер Рази?
Археологи наверху, сгрудившись под тентом, замерли перед экраном. Дождь молотил по тенту. Станчо прикрыл экскаватор пластиковым чехлом, и тот казался синим неуклюжим зверем, подстерегающим кого-то над черной дырой.
— Мы его поймаем сегодня, — сказал Спел.
— А старик? — спросил Крони.
— Помер.
— Сам?
Спел удивился.
— У Мокрицы сами не умирают. Он этого не любит.
— Это был хороший старик, — сказал Крони. — Он имел убеждения. И не отрекался от них.
— Ага, — согласился Спел равнодушно. — Мы его потом опознали. А Мокрица не поверил, что ты стражника задушил. И сейчас не верит.
— Он прав, — сказал Крони.
— Кто тебя знает? Каждый человек может убить другого. Если нужно. Мокрица думал, что я украл опознавательный знак Леменя. Но я все свалил на тебя. Ты не в обиде?
— Чего же обижаться? Если бы ты не заметил знака, мне бы от Мокрицы не уйти.
Спел подумал, что это справедливо и выгодно ему.
— Ты мне жизнью обязан, — сказал он. — Я твой спаситель.
— Ты обо мне тогда не думал. О себе думал и о сестре. Не хотел, чтобы у Мокрицы оказался в руках человек, который знаком с Леменем.