– А мне ничего не нужно отрабатывать. Я хочу только одного – чтобы меня отпустили. Мне домой пора, мама с папой волнуются.
– Вот видишь, – сказала Дурында, – папа с мамой волнуются, а ты, бессовестная, за мальчишкой в нашу эпоху помчалась. Не нужна такая дочка твоим папе и маме. И правильно сделает дракон, если тебя сожрет, как всех других сожрал. И есть у тебя только один выход...
– Какой? – спросила Алиса.
– А вот поджаришь блины, накормишь несчастное животное, сама перекусишь, тогда и будете выяснять отношения.
Ну что ты будешь делать? Вся надежда на то, что белочка расскажет Герасику, куда задевалась Алиса; что фея не забудет; что друзья не оставят в беде. Так что надо тянуть время, и если дракон будет сыт, зачем ему питаться Алисой?
Видно, дракон угадал ее мысли, потому что вдруг сказал:
– И чего девочку на блины тратить? Давай скушаем ее.
– Без шуток! – прикрикнула на дракона птица Дурында. – А ну, пошли на кухню!
Вслед за драконом Алиса спустилась по каменной лестнице на кухню, которая занимала подвал в одной из башен. Там находилась большая плита, возле которой грудой были свалены поленья, в углу стояли мешки с мукой да горшки с маслом. На плите было много котлов, кастрюль и две сковородки.
Чудовище, которое еле пролезло в дверь, уселось на пол, принялось обмахиваться чешуйчатым на конце хвостом.
– Воздух здесь, – сказало чудовище, – тоскливый.
Дурында не стала залетать на кухню и исчезла.
– А где колодец? – спросила Алиса. – Мне вода нужна.
– Колодец снаружи, – сказало чудовище.
– Возьмите ведро и принесите воды, – велела Алиса.
– Еще чего не хватало! Мне еще никто не приказывал! – возмутился дракон. – Да я тебя сейчас растерзаю!
– И останетесь без блинов.
– Эти блины подлая Дурында придумала, а я и девичьими котлетками обойдусь.
Тут чудовище громко расхохоталось и от смеха стало чесать когтями свое меховое пузо.
– Я сама принесу воды, – сказала Алиса.
– Ладно уж, трудись, – сказало чудовище. – Я пошел. Какое ведро взять?
– Вот это вроде чистое. Но вы его еще помойте.
– Нет, – ответило чудовище, – принести – куда ни шло, а вот чтобы мыть, не драконье это дело.
– Вы мне уже надоели, – сказала Алиса. – Я вам в поварихи не нанималась.
– Ты мне на ужин нанималась, – весело ответило чудовище и отправилось наружу с пустым ведром.
Дракона долго не было, Алиса заинтересовалась: что он там делает? Оказалось, стоит возле круглого каменного колодца и моет ведро своей когтистой лапой. Зрелище было, скажу вам, просто уморительное. Чтобы дракон мыл ведро!
Алиса тихонько спустилась обратно на кухню и стала ждать дракона.
Он появился минут через пять с полным ведром.
– А вымыли вы ведро? – вежливо спросила Алиса.
– Еще чего не хватало! – откликнулся дракон.
– Тогда я примусь за дело... кстати, у вас нет зажигалки?
– Чего-чего?
– Зажигалки или спичек. Чем мы будем огонь зажигать?
– Ну да, конечно, надо зажигать, – согласился дракон. Он был растерян. – Ума не приложу, – сказал он. – Но очень блинов хочется.
– Простите, – сказала Алиса. – Но вы ведь настоящий дракон?
– Еще какой настоящий!
– Тогда вы можете дыхнуть огнем в печку?
– Кстати, а почему бы и нет? – воскликнул дракон.
Он так обрадовался, что начал махать хвостом, и Алисе пришлось попросить его держать себя в руках, так можно всю кухню разгромить.
Алиса сложила полешки в печке и отошла в сторону.
– Эх, была не была! – закричал вдруг дракон и дыхнул огнем в печку.
Видно, температура пламени была такой высокой, что дрова сразу вспыхнули.
– Здорово, правда? – спросил дракон совсем по-мальчишески. Видно, он был не безнадежен.
Алиса как-то сразу успокоилась. Раз мы занялись блинами, наверное, не будем пока пожирать девочек.
Алиса развела муку водой, намазала сковородку маслом и стала печь блины. Блины шкворчали, румянились, в плите пылало пламя, пахло так вкусно, что дракон, хоть и был по специальности людоедом, стал облизываться и покрикивать на Алису:
– Ну сколько можно ждать! Ты что, спать здесь собралась?
– Попрошу без хамства и оскорблений, – сказала Алиса. – Тот, кто будет так себя вести, останется вообще без блинов.
Потом Алиса пошуровала по полкам и отыскала нетронутый пакет с чаем. Только вот сладкого ничего не было.
Алиса вскипятила чай, блины легли целой горой, и гора, наверное, была бы вдвое больше, если бы не этот недисциплинированный дракон, который без стыда и совести воровал блины, пока она их жарила.
Впрочем, Алиса столько нажарила блинов, что даже дракон наелся до отвала.
Спасибо он ей, конечно, не сказал – ни одно чудовище никогда вас не поблагодарит, учтите. Но похвалил Дурынду.
– Неглупая птица, а ты как думаешь? – спросил он.
– Странная птица, – ответила Алиса. – Не пойму я, чего она хочет, кому она служит.
– Хочет богатства, – сказал дракон, – а служит тому, кто больше заплатит.
– А кто ей сейчас больше всех платит? – спросила Алиса.
– Королева Другого королевства, неужели не догадалась?
– Ну как мне догадаться!
Дракон достал из поленницы щепку и стал ковырять в зубах.
– Ты вообще-то не производишь впечатления образованной, – сказал он, – но ведь девчонкам и не нужно быть образованными.
– Почему? – удивилась Алиса. – Мне это никогда не мешало.
– Ты что, и читать умеешь?
– На шестнадцати языках, – сказала Алиса.
– И считать умеешь?
– Нет проблем.
– Нравишься ты мне, – сказало чудовище, – хоть у тебя много недостатков, образование в первую очередь. Жаль, что придется тебя растерзать.
– А это так необходимо? – спросила Алиса.
Было тепло, уютно, в плите еще горел огонь, Алису тянуло в сон.
– А ты видишь какой-нибудь другой выход? – спросил дракон. И голос его странно прозвучал, будто он ждал от Алисы какого-нибудь особенного ответа.
– Конечно, вижу: вы отпустите меня домой, а я вам присылаю поздравительную открытку к Новому году.
– Смешно, – сказал дракон. Он протянул свою лапу Алисе и дотронулся до ее руки.
Алиса непроизвольно отпрянула – так ей было неприятно это прикосновение.
– Вот видишь, – сказало чудовище. – Никакой дружбы у нас не получится.
– Простите, – сказала Алиса. – Но разве обязательно меня хватать руками?
– Или хватать, или кушать, – ответил дракон, и, как показалось Алисе, голос его звучал печально.
– Дикие нравы, – сказала Алиса.
– Какие есть. А ты подумай, подумай. Ведь я, в принципе, неплохой, мы с тобой блины ели, я даже ведро вымыл. Ну почему бы тебе меня не приласкать?
– Как так приласкать?
– Поцеловать, погладить, сказать: «Ах ты, мой пушистенький, ах ты, мой пышненький!»
– Перестаньте шутить, дракон, – строго сказала Алиса. – Это исключено.
– И почему же исключено?
– А потому что я не могу сделать того, что мне противно.
Эти слова дракону не понравились.
Чудовище поднялось на задние лапы и так стукнуло кулаком по дубовому столу, что он чуть не сломался.
– Проклятье! – зарычало оно. – Проклятье! Почему под оболочкой ящера ты не можешь разглядеть тонкую душу? Почему ты оказалась такой же дурочкой, как и все принцессы, княжны, графинечки и поселяночки, которых мне пришлось сожрать?
– Как так сожрать? Разве вы их не в переносном смысле едите?
Алиса сказала это не потому, что так думала, а потому, что надеялась – вдруг дракон шутит?
Нет, он не шутил.
– Пошли, – сказал дракон и, не оборачиваясь, направился к двери. – Надо тебе что-то показать.
Алиса покорно поднялась и последовала за ним.
Чудовище вышло во двор замка, пересекло его, открыло дверь в донжон и вошло внутрь. Затем оно спустилось по каменным ступенькам в полуподвальное помещение и раскрыло железную дверь.
– Смотри, глупое существо, – сказал дракон.