Я и Митя сели в такси . В руках у меня была «Библия моды» с автографом от автора специально для Кати, мамина подруга постаралась, она тоже из журналистского круга. В руках Митя сжимал букет из розово-малиновых роз и красную бархатную коробочку в руках. О содержимом я не знала, скорее всего и это мамина идея, подумала я. Машина стремительно везла нас к особняку Гурьевых. Так они его сами пафосно называли. Действительно, дом был большой, красивый, но не такой обширный и с лоском богатства как у Соколовых. Но это было их второе детище после Кати. Гурьевы старшие много работали, подрабатывали и откладывали, чтобы купить себе этот дом, поэтому такая безудержная любовь к их особняку вполне объяснима.
На пороге нас встречала именинница в ярком малиновом платьице, шикарные кудри и небольшая изящная корона на голове, вся в помпезно переливающихся камушках. Высоченные каблуки делали её на целую голову выше меня, хотя она на ненамного была выше без своей коронной обуви. Она смотрела на нас и лучезарно улыбалась. Мы поспешили поздравить от всего сердца королеву праздника. Восемнадцать лет, здорово! Хорошо, что я тоже скоро стану совершеннолетней!
Зайдя в дом в гостиную, я отметила, что мы были последними, так как все были в сборе. Даже закадычные подруги Кати – Анжела и Регина, которые всегда опаздывают, в этот раз пришли раньше и с большим рвением что-то обсуждали с Артёмом и попивали игристый напиток.
Мы дружно с Митей со всеми поздоровались. И здесь я почувствовала цепкий взгляд Артёма и обеспокоенный Кира. Я смутилась и мне захотелось спрятаться ото всех в свою скорлупу-то есть обратно домой. Но! Нельзя раскисать, нужно идти с высоко поднятой головой и делать вид, что эти парни со своим хищным взглядом меня не волнуют. Митя и я сели рядом с Киром на диванчике, брат начал ему что-то тихо говорить, чтобы я не услышала, а потом резко ушёл, оставив нас наедине.
-Тебе что-то принести?-спросил Кир.
-Да, если можно, апельсиновый сок,-тихо произнесла я.
Кир через минуту вернулся с наполненным стаканом в руках. Поблагодарив его, он в ответ прислонившись к моему уху, тихо прошептал:
-Жду тебя через пять минут на втором этаже около витражного окна.
Быстро отошёл от меня, так как Кир видел как к нам направлялась Мила с обеспокоенным лицом.
-Всё в порядке?-сверля спину уходящего от нас Кира, поинтересовалась она.
-Да, не беспокойся. Как ты?-решила поддержать беседу.
-Всё хорошо. Шампанское божественное. Гурьевы никогда не скупились на свою принцессу!-зло прочеканила она.
-Мила, ты же знаешь, как они всегда много работали и работают, чтобы у них были средства для уютной для них жизни. Просто так им ничего не доставалось и не достаётся,-решила укорить подругу или бывшую подругу, вот не могу понять что к ней испытываю сейчас.
Она улыбнувшись и озорно кивнув Артёму, который по-прежнему мило что-то нашёптывал Катиным подругам, а те в ответ заливисто смеялись. Мне стало как-то неприятно и неловко.
-Прости, мне нужно в уборную,-быстро произнесла на ходу и прямиком шла к лестнице, ведущей на второй этаж.
Зачем я решила поговорить с Киром? Всё просто, я хотела его самолюбие прибить достоверными фактами. Если он думает, что со мной можно играть в такие жестокие игры, как с Милой, он ошибается. Хотя не могу не заметить, как Миловидова за эти недели изменилась: стала злобной, недовольной, неискренней. Что-то не так с ней, нету той Милы, которая была всегда мне приятной собеседницей и советчицей. Осталась оболочка, такая холодная, такая неродная. Я боялась такой Милы, но с другой стороны, может эта ситуация с Киром сделала её такой. Всё-таки такое предательство, это такой удар и я, как подруга должна её поддержать, а сама, напротив, ищу подвох. Совсем запуталась...
Каждая ступень давалась мне с трудом, не хотела и хотела одновременно этого разговора, боялась и одновременно давала себе мысленного пинка, а ещё не вешать нос, как всегда учил меня отец. Вот и конец лестницы, по коридору направо витражное окно с ангелом, так похожего на меня в детстве, поэтому любила это место, когда шум и гам внизу надоедал.
Кир уже ждал, такой сосредоточенный, такой красивый в голубой рубашке и тёмных брюках. „Мажорчик“, вспомнила Милу и сразу перестала любоваться им.
-Почему в школе ты стала всех нас сторониться? В чём причина?-начал он наш разговор, у него был тихий и ровный голос.
-Давай начистоту: почему ты так обо мне беспокоишься? Я же никогда не давала даже намёка на симпатию к тебе! Все мои переживания прежде были скрыты от посторонних глаз! Но появляешься ты, вытаскивая мои чувства из тайника! Надоело с Милой играть, решил меня с толку сбить?!