Эту породу лошадей разводили на самых дальних персидских пастбищах. Они были не так устойчивы, как лохматые пони пожилых людей. Гораздо более тяжелые, с длинным туловищем и удивительно быстрыми ногами, они использовались в армии, поскольку не боялись людей, а в сражениях рвали врагов зубами и били копытами. На открытом пространстве они двигались равномерно, по очереди выбрасывая вперед ноги то со стороны руки с поводьями, то со стороны руки с оружием. Но все-таки Киру было нелегко усидеть на нисайце. Однажды вечером, когда он с группой молодежи преследовал леопарда, случилось самое неудачное его падение. Леопард мчался от них через кустарник под обрывом, пытаясь, очевидно, найти расщелину в скалах. В зарослях леопард был неуловим, ни разу не предоставил возможности метнуть в него дротик, и Кир пытался его догнать. Его нисаец с треском проскочил через колючие кусты и оказался над несущимся вперед зверем. Наклонясь, чтобы ударить его дротиком, Кир сполз с чепрака, потерял равновесие и рухнул головой вперед.
Контуженный от удара и пораненный, он какое-то мгновение смотрел в оскаленную морду зверя. Затем перепуганный леопард скачками бросился прочь. Когда его спутники попрыгали с лошадей и поспешили на помощь, Кир уже смеялся, вспоминая страх во взгляде свирепого животного. Все его раны оказались лишь царапинами от колючек, полученными при падении.
– Нет, – заверил он столпившихся вокруг охотников, – эти леопарды не причиняют вреда моей семье. Мой предок Ахемен носил на плечах голову и шкуру леопарда.
– А у моей семьи защитник – лев, – возразил другой юноша, – но для меня это не повод, чтобы падать на львов. Твой зверь сбежал.
Кир поднялся и осмотрел возвышавшийся над ними известняковый утес.
– Я знаю, где его логово, – заявил он.
Поскольку спутники отказывались ему верить, он повел их вверх по скалам, предложив оставить лошадей внизу. Свернув в глубокую расщелину, он оказался в темноте перед гладким камнем, почти перекрывавшим путь. Там не было и следа леопарда, но на самой скале, на уровне глаз, была картинка – рисунок, изображающий бегущих зверей и воинов на конях. Остальные подошли ближе и тоже стали ее рассматривать; на вырезанном на камне рисунке, по всей видимости, изображалась не охота. Дикие животные бежали не от всадников, а вместе с ними.
– Что это такое? – спросил кто-то.
– Слушайте меня, – нараспев, на манер поэта произнес Кир. – Во времена наших самых первых предков, когда люди перестали быть животными, научились использовать огонь и управлять водой, их царем был Каимарс, давший людям законы. Но с мрачного севера вторглись демоны и убили сына Каимарса. Тогда Каимарс опоясался мечом, призвал всех воинов, и они выступили по северной дороге, чтобы отомстить за его сына. Говорят, что все встретившиеся им львы, пантеры и леопарды присоединились к ним. Благожелательные звери отправились вместе с ними на войну и помогли нашим первым предкам побороть демонов и отплатить за смерть царского сына.
Всем слушателям была известна эта поэтическая легенда, но они находились под впечатлением исчезновения преследуемого леопарда и рисунка, вырезанного на камне в тихой расщелине. Они не знали, что Кир велел его сделать двум каменотесам из Парсагард. У бродячих арийцев существовал старинный обычай оставлять рисунки, изображающие их поступки или деяния богов – особенно воинственного бога Митры, – в пещерах или на утесах, где они могли выдержать испытание временем. Когда маспий Митрадат услышал об эпизоде с леопардом, он гневно воскликнул:
– Если последуете за Пастухом, он поведет вас только в Кангдиз!
Так как Кангдизом называлась несуществующая страна, мифический замок духов, обитавших на вершинах, Митрадат имел в виду, что Кир поведет своих сторонников на бесполезные поиски.
В тот же лунный месяц, когда происходила охота на леопарда, Кир вывел из игры своего насмешника Митрадата. Это случилось на узкой тропе, ведущей от поля для стрельбы из лука, служившего также для верховой езды, потому что персы всегда тренировались в стрельбе верхом на лошадях – пускали стрелы по мишеням, скача мимо них галопом. Так вот, когда Кир, утомившись за тяжелый день, шел от этого поля, неся свой могучий скифский лук с натянутой тетивой, он услышал приближающиеся шаги нисайского боевого коня, поднял голову и увидел Митрадата, мчавшегося верхом по тропе.