Гетто в Ниппуре процветало. Иудеи дышали свободнее иных рабов, ведь они были предприимчивее и научились подкупать сборщиков налогов. Жизнь была не беззаботной, но довольно сносной.
Уважаемые халдеи даже брали дочерей израилевых в жены, почитая за равных. Во всяком случае, так говорили наместники и жрецы. И в гареме иудейки были на первостепенном положении, их вовсе не ущемляли. Так рассказывали евнухи дорогих домов, забирая первых красавиц в район Бит-Шар-Бабили и дворцы двух царей Месопотамии.
Великий и грозный Вавилон мог бросить вызов самому Египту и держал в страхе мидян и персов. Разве может кто-нибудь за этой длинной стеной угрожать Вавилону? Ведь за зубчатой крепостью еще одна, потом ров, соединенный с Евфратом, и мосты, которые в момент опасности разведут. Покорить Вавилон не под силу ни одному воину, кем бы он ни был. Бесполезная трата времени!
– Зачем ты, безумец, вселяешь надежду? – Даниила гнали именно этими словами. – Не навлекай беду на наш народ. Не призывай мессию, который еще не родился.
– Родился и живет уже десять лет! – с блеском в глазах отвечал Даниил.
Его не смели бить и выталкивать со дворов, как пророков Иеремию или Иезекииля, ведь он был приближен ко двору. Иудеи научились заискивать перед сильными мира сего, но с пренебрежением относились к своей миссии в этом мире. Даниил мог расслышать оскорбления, посылаемые в спину, но даже не оборачивался, так как знал, что изрекший в его адрес проклятия никогда не признается из страха быть наказанным. Поэтому он лишь улыбался.
И лишь дети искренне интересовались его словами:
– Десять лет?! Нашему спасителю?
– Да, пока он мальчик, примерно такого же возраста, как вы. Он растет нам на спасение. Он выведет нас из плена и позволит отстроить храм в Иерусалиме. Для нашего Бога, которого ваши отцы забыли. А может быть, и не знали…
– А наш Бог сможет одолеть Мардука?
– Наш Бог не будет сражаться с Мардуком.
– Почему? Он его боится?
– Нет, потому что наш Бог есть, а Мардука нет.
– Даниил, а ты не боишься, что за эти слова твои дорогие одежды разорвут жрецы, а тело – львы?
– Конечно, боюсь, но вы же не донесете. В детях нет подлости. Грех появляется там, где заканчивается детство.
Его не дразнили, над ним не издевались, как над босым и чумазым Иезекиилем, которого считали юродивым за то, что вел себя странно и мог пролежать на одном боку целую вечность, довольствуясь подношениями в виде куска хлеба и миски с водой. Но его точно так же ненавидели те, кто не хотел делиться репутацией мудрецов и ролью поводырей своего народа.
Даниил проповедовал о том, что мессия придет и будет он не иудеем, а инородцем, что Вавилон покорится какому-то Киру. Это стало основной претензией к нему главных священников.
Слова Даниила долетели до иудейского Синедриона, находящегося в подполье. Изгнание сделало из них затравленных зверьков. Они не понимали, как оскорбление верховного божества Мардука не сходит Даниилу с рук. Они даже написали несколько жалоб Набониду, но он дал прочитать все кляузы своему толкователю снов и очень удивился, что тот не хочет отомстить клеветникам и доносчикам. Царь лишь спросил:
– Произносил ли ты столь кощунственные речи в адрес бога Мардука, сомневаешься ли ты в его существовании?
– Я не сомневаюсь лишь в том, что Мардук не существует. Бог есть только один. И он не истукан, – честно молвил царю Даниил.
– Я не стану наказывать тебя и сдавать на съедение этим гиенам из храма Эсагила. Я сам не люблю Мардука, имею к нему претензии, почему он сделал своими служителями этих алчных негодяев? Я черпаю силы в лучах Лунного бога Сина. Он – мой защитник и живет в Харране. Там я в безопасности. Но мне интересны истоки твоего бесстрашия. На какого бога ты уповаешь? Где он живет, твой Бог?
Он вездесущ. Он присутствует везде, даже в тебе, царь.
– А зачем же тогда ты хочешь возвести для него новый храм в Иерусалиме, раз ему не нужен дом?
Даниил задумался, но через мгновение ответил:
– Дом молитвы нужен людям, он напомнит им о Боге. Просто у них короткая память.
– Не лучше ли расставить идолов с его изображением везде, где только можно, чтобы напомнить людям о его существовании, раз они утеряли память? – предложил царь Вавилона. – Я не возражаю. Чем больше богов в Вавилоне, тем мы сильнее. Скоро все истуканы будут стоять здесь.