– Горит! Горит! – кричал он.
Воин истерично махал руками у своего лица, словно пытаясь содрать с себя кожу. Космея шустро подбежала ближе и ударила его ногой в стальной нагрудник, оставив чёткий след от сапога. Охотник попытался оклематься. Безудержная злоба заставила его подняться, вновь схватив меч. Поджигательница ловко отступила на пару широких шагов. Она вытащила из-под плаща маленький клинок, казалось, не длиннее среднего пальца, и метнула прямо в бедро. Лезвие пролетело мимо, оставив на коже заметный глубокий порез. Кровь хлынула из ноги воина, так стремительно, словно пролитое вино. Он стиснул зубы, медленно сбавляя шаг, и с трудом контролируя тело. Ноги задрожали. Мышцы бросило в дрожь. Охотник упал на колени, не чувствуя ни боли, ни собственных конечностей до самого паха. Он медленно, устало поднял взгляд. Поджигательница стояла над ним. Она смотрела холодно, задумчиво, словно исчезнув где-то в своём мире. Плятер прикурила от зажжённой спички и бросила в сторону воина. Пламя вокруг него вспыхнуло, устремившись на стальной доспех. В самом центре нагрудника след от сапога ярко заискрился. Неудержимый огонь быстро распространился по всему телу. Охотник завопил во всё горло. Он кричал, делал глубокий тяжёлый вдох, и кричал вновь. С лица на почернелый горжет1падали горелые куски плоти. Всё тело кипело, варилось, жарилось под толстой сталью.
– Разве ж, это не чудо? – проговорила заворожённая Космея.
Её очи пылали вместе с чарующим огнём. Освещали в ночи смуглую кожу. Истошный крик вояки затерялся где-то в пустоте вечного огня. Поджигательница взглянула на третьего охотника, который всё это время стоял на месте, сжавшись, как испуганный ёж. Едва завидев глаза поджигательницы, он медленно попятился назад, а затем резко развернулся и бросился бежать, громыхая своими латами. Он не оборачивался, бежал со всех ног, что пятки сверкали, хотя никто и не думал за ним гнаться. Трус быстро скрылся на ночной дороге.
– Здесь всё пропахло огнём, – осмотрелась Космея. – Но я всё равно чую запах хлеба.
Она взглянула на Киру, которая лежала на земле, продолжая наблюдать за догорающим охотником.
– Вернулась? Вовремя.
Поджигательница протянула подруге руку. Та уверенно схватилась, крепко, словно не хотела никогда больше отпускать, и поднялась на ноги. Рука была мокрой, холодной, хотя минуту назад пылала диким пламенем. Кира выглядела уставшей, измученной. Бледные губы дрожали. Она слегла дёрнулась и её вырвало прямо у ног Космеи.
– Ничего, такое бывает. Привыкнешь. Я смотрю, ты так ничего и не ела с нашей последней трапезы, – улыбчиво отметила поджигательница, заметив прозрачную рвоту.
Она схватила Киру за руку и увела в сторону от удушающего огня и тошнотворного запаха плоти. Они присели у ближайшего дуба, облегчённо вдохнув свежего воздуха. Кира всё время шипела, хватаясь за плечо. Плятер порвала её рубашку и взглянула. Синяя гематома разрослась на пол руки от локтя до самой шеи. Поджигательница с гордостью взглянула на подругу, которая изо всех сил старалась не подавать жалостливого вида и терпела сильную боль. Она достала баночку с бежевой мазью и аккуратно намазала руку Киры. Каждое прикосновение давалось тяжело для изнеженной кожи бывшей пекарши, однако, несмотря на чёрствую кожу, Космея была крайне ласкова.
1
Горжет – элемент рыцарских доспехов, расположенный на шее и груди. Обычно в форме щита с рисунком на религиозную или военную тему.