До него дошел слух, что у одного бедного кочевника есть дочь несказанной красоты. Хан решил овладеть красавицей.
Девушка жила в маленьком аиле, у подножья гор, на берегу реки.
Много славных джигитов пытались завоевать сердце красавицы, но-она ни на кого не обращала внимания. На предложения о женитьбе самых знатных, самых смелых джигитов она отвечала, что любит другого.
Кого любила — никто не знал, да и сама она не знала…
Было так — когда солнце только озарило вершины гор, появился красавец-джигит на белом коне и вместе с нею взвился в небо.
Они вихрем домчались до горной вершины, покрытой вечным снегом. Джигит крепко обнимал ее, целовал, потом снял с руки кольцо и, надев ей на палец, сказал:
— Я скоро вернусь! Никогда не снимай кольцо, и никакое несчастье тебя не коснется!
Прошло много дней, но джигит не возвращался.
Когда ханские сваты прибыли к девушке с богатыми дарами, она отвергла подарки и сказала:
— Я люблю и ничьей женой, кроме своего любимого, не буду!
Девушка пошла в горы, надеясь снова встретить джигита. Тщетно она звала любимого, отзывалось ей только эхо.
Вдруг девушка заметила, что перстень исчез. Она заплакала и пошла домой.
Не успела она дойти, как ее окружили всадники, схватили и умчали.
Когда ее освободили и сняли с глаз повязку, она увидела, что попала в крепость хана, откуда убежать невозможно. Лучше умереть, решила она, чем стать женой хана.
Ее красота и молодость удивили старого хана. Он осыпал ее подарками. Но никакие дары не могли ее поколебать.
— Я люблю другого и твоей никогда не буду! — был ее ответ.
Жестокость проснулась в хане, и он решил силой взять то, чего не добился подарками. Он снова пришел к девушке, обещая за любовь все, даже свободу.
— Я люблю другого! — был прежний ответ.
Как лютый зверь бросился хан к ней. Она подбежала к окну.
— Нет, я твоей не буду! — И, проклянув хана, бросилась вниз.
Дрогнули неприступные стены, рухнули гранитные своды крепости, и отовсюду хлынула вода. Уже скрылись под водой развалины ханской крепости, а вода все прибывала и прибывала, пока не затопила всю долину.
На месте зловещей ханской крепости, среди голых и темных утесов, заиграло голубое, как небо, чистое, как хрусталь, и горячее, как девичье сердце, горное озеро, которое люди назвали Иссык-Куль.[49]
В тихие летние вечера, когда солнце отходит на покой, развалины крепости проступают под водой и слышится голос девушки.
Живые герои «Манаса»
Никогда не умрут легендарные герои киргизского народного эпоса «Манас»! В киргизском народе говорят, что жив Сейтек — внук Манаса, а с ним — верный друг его деда — мудрый Бакай. Бабушка Каныкей тоже жива! И мать Сейтека Айчурек — сохранила вечную молодость и красоту. До сих пор им верно служат бесстрашный конь Семетея — Тайбуурул, белый кречет Манаса — Акшумкар и собака Кумайык.
В этой народной легенде поэтически воплотилась вера в бессмертие своих героев.
днажды по крутой горной дороге шел путник. Было жарко. Спина его давно уже взмокла. Жажда томила его, а вокруг — ни одного ручейка.
И вдруг у самой дороги путник увидел одинокую юрту, возле которой была привязана чалая лошадь.
Много раз ходил он по этой дороге, но никогда не видел здесь ничего подобного.
«Наверное, кочуют люди», — подумал путник и приблизился к юрте.
Но как только он подошел совсем близко, с порога поднялась большая борзая собака и залаяла. И сразу же вышла молодая женщина, приветливо улыбнулась и пригласила зайти в юрту.
Войдя в юрту, путник поклонился старику, который, казалось, о чем-то говорил с белым соколом, сидевшим перед ним на насесте.
Тут же, в стороне, лежали бурдюки, полные кумыса.
Путник с грустью посмотрел на бурдюки. Старик заметил это и сказал молодой женщине:
— Наш гость устал. Угости его кумысом.
Молодая женщина поднесла большую пиалу с хмельным кумысом.
Старик выждал, когда гость насытится, и тогда заговорил:
— Сынок, ты, наверное, хочешь знать, кто мы?..
Слышал ли ты сказания о Манасе и сыне его Семетее? Так вот я — Бакай. Эта молодая женщина. — Айчурек. Сокол, которого ты видишь, — Акшумкар. У порога ты встретил собаку Манаса — Кумайык. А чалый конь — это конь Семетея, Тайбуурул.
Путник встал, почтительно поклонился старику Бакаю.
— Теперь иди, — сказал старик. — И пусть в твоем народе люди почаще рассказывают о Манасе!