– Маг вам в семье ни к чему. Согласны?
Мой отец кивнул, вновь не сказав ни слова.
Моё сердце тут же тревожно забилось, словно почувствовав надвигающуюся беду.
– А даже если и к чему, то вам не на что его обучать.
И снова в ответ лишь покорный кивок отца. Моё сердце забилось сильнее, явно чуя тревогу. Я еще не понимал, к чему клонил Эдбуд, но я понимал, что ни к чему хорошему. Ни к чему хорошему для меня.
– А если б даже у вас были деньги, то, что будет делать ваш оборванец в такой школе? Он, небось, толком ни писать, не считать не умеет? Кожевникам же это без надобности.
И снова отец кивнул без всякий возражений. Отец, неужели? Почему же ты снова молчишь? Неужели не видишь, к чему это все ведется!
– А потому я решил – я заберу вашего сына себе. Вам это олух без надобности.
Нет. Нет. Нет! От такого предложения меня бросило в мокрый пот. А со стороны родителей – все то же глухое молчание.
– Тебе же будет лучше – будешь кормить два рта вместо трех, – усмехнувшись, сказал он отцу. – Глядишь, так и выберешься из нищеты, – опустился Дер Виш до шутки. – А ты. – Он перевел взгляд на мою мать, сжавшейся, казалось, просто до невозможности. – Не вздумай его отговаривать. У тебя остаются две дочки. Тебе и этого хватит.
И снова в ответ – тишина. Чужая, гнетущая, равнодушная. Значит, уже все решено? Значит меня отдают в руки такому деспоту? Отдают вот так вот просто, не сказав ни слова? Да – Эдбуд Дер Виш имеет на меня некие права. Теперь я знал, что имеет. Но пусть он мне и отец по крови, мои настоящие родители здесь – отец и мать, мужчина и женщина, что воспитали и выкормили меня.
Выкормили… и так вот просто отдали!
Не честно, не честно, не честно. Не может такого быть! Просто не может быть!
– Васко! Даган! – властно обратился хозяин к смирно ожидающим его приказа слугам. – Забирайте этого мальца и везите за мной, в телеге. Да – спеленайте его на всякий случай – мало ли что он учудит, – хлестко добавил он.
Последнее, что я сумел запомнить в тот день, это скрип телеги и опущенные к земле лица моих родителей. Родителей, к моему преогромному огорчению, так и не сказавших в защиту меня ни слова.
– Да, жизнь – не очень честная штука, – снова промолвил я, и подтянул к себе свою порцию мяса.
*
На следующий день, мы, как и договаривались, отправились на главный рынок города, чтобы найти для себя задание.
Поначалу нам было непросто – делать это нам мешала пресловутая гордость магов. Ну, а как иначе? Мы, маги, должны ходить от одного прилавка к другому, сами знакомиться, сами рассказывать о себе, и расхваливать наши таланты. Ну а потом, под конец, выспрашивать – не найдется ли для нас каких-нибудь заданий.
«Мы же маги! И мы владеем магией! Потому это люди должны искать нас и нашей помощи, и идти к нам на поклон, а не мы должны бегать за ними!» – крутилось у нас в головах.
Но одним самомнением задания не получишь, а потому нам пришлось смириться и заняться делом.
Вначале мы принялись обходить самые многообещающие, на наш взгляд, палатки – те, что принадлежали самым богатым торговцам. Хозяева этих лавок с интересом высушивали нас, но узнав нашу силу и уровень, тут же теряли к нам всяческий интерес. Оно и неудивительно – репутации у нас, как и силы магии – с гулькин нос. В лавках обычных торгашей нас вежливо выслушивали и вежливо обещали позвать, если мы понадобимся. В ответ мы им сообщали, где нас стоит искать. В самых маленьких и бедных палатках люди знакомились с нами с превеликой радостью, с превеликой радостью нас выслушивали, и, тут же заверяли, что как только у них накопится достаточно денег, то уж тогда… Если кроме нас на тот момент в лавках не было покупателей, лавочники с искренним интересом просили нас что-нибудь рассказать или о своей силе, или о магах, или что-то о магии. И мы соглашались, хотя в душе понимали, что делаем это впустую.
Так прошло пять дей.
На шестой день я заметил, что в Анхурсе началось какое-то движение – в город стали приезжать новые лавочники и привозить еще больше разных товаров, улицы города начали заставляться зелеными деревцами и кустами, женщины стали улыбаться и кокетничать, а в глазах мужчин появились некая деловитая озабоченность.
– Эй! Не подскажешь, что происходит в городе? – спросил я у темноволосой подавальщицы, что пробегала мимо. На этот раз мы сидели не в дорогущем «Сытом бараньем боке», а на кухне моего постоялого двора. Изысканных блюд в «Охотничьей» имелось поменьше, зато цены тут куда приятнее.
– Как что? Приближается праздник Зельновесья, – быстро сказала она.
– Зельновесья? А что это? – бросил я, но девушка уже убежала.