– Само собой, – радостно заявил приятель. – Анхурс, мы идем к тебе!
*
Анхурс оказался небольшим, но очень разношерстным местом.
В южной части города проживали его самые бедные жители. В этом районе нам попадались только одноэтажные деревянные дома. К тому же, все они были какие-то кривые и хлипкие, словно сколоченные на скорую и не очень умелую руку. Возле плетней и оград, тут и там, были навалены кучи грязи разного происхождения, по которой без зазрения совести ходили не только собаки и коровы, а и сами люди. Дороги тут были только земляные, мокрые и грязные, а единственную площадь люди превратили в грязный многолюдный базар, где продавалось и выменивалось все, что только можно было купить или достать. Причем это все делалось так крикливо и так назойливо, что пропадало всякое желание не только что-то купить, а даже подойти. Во время обхода я очень часто ловил на себе чьи-то липкие изучающие взгляды, но береты магов на наших головах заставляли любопытных держаться от нас подальше. Днем. А вот ночью… Ночью на этих улочках следовало держать свое ухо востро. Или не появляться тут вовсе.
– Не самое лучшее место для проживания, – честно заметил я. – Ты за свою жизнь не боишься? – поинтересовался я у Явеля.
– Я? А чего это я должен кого-то бояться? Я – некромант. Пусть они меня здесь бояться, – заявил приятель. Похоже, в этом бедном районе парень чувствовал себя не хуже, чем у себя дома. Ну, раз ему тут нравиться, то я не буду спорить.
Западная часть города принадлежала городским мастерам и ремесленникам. И хотя тут, в основном, так же стояли только одноэтажные дома, но зато они были чистые, крепкие, и украшенные то яркими рисунками, то витиеватой резьбой. Дороги вокруг посыпаны опилками, стены и ограды оплетены лозами винограда, а небольшой и чистый базарчик представлял из себя несколько толково сгруппированных рядов. Здесь никто толпился, никто не приставал к покупателю, а лишь расхваливал свой товар, оставляя право выбора исключительно за гостем.
– Здесь хорошо – чисто и спокойно, – не мог не отметить я. – Правда, местами шумно, – я кивнул головой в сторону стука молота из кузни, и шумной очереди, собравшейся у пекарни. – Но мне это не помеха.
– Да, тут хорошо, – нехотя признался и Явель. – Но пока жить мне тут не по карману. Вот подкоплю денег, и, возможно, тоже сюда перееду.
Я кивнул – хорошая мысль. Одобряю.
Восточная часть Анхурса оказалась заселена более удачливыми и состоятельными горожанами. Это было видно и по двухэтажным домам с небольшими садами, и по множеству прислуги, перемещающейся из одного двора или улочки в другую. Дороги – сплошь из камня, и никакой грязи, никакого сора, и, само собой – никакого праздношатающегося скота. Зато вокруг прохаживалось множество красиво одетых в шерстяные и льняные одежды пар и парочек, проезжали, хоть и простенькие, но все же кареты, и иногда гордо шествовала абсолютно трезвая стража.
– Ух, богатеи, – с ноткой завести протянул молодой некромант.
– Нет, это еще не богатые. Это только зажиточные жители города, – слегка подправил я.
– Это – зажиточные? Они – и просто зажиточные? – стал возмущаться он.
– Да, именно так – зажиточные. Отнюдь не богатые.
– Они – и зажиточные? Зажиточные? Ты видел здешние цены? Цены здешние видел? – продолжал возмущаться он. Затем, чтобы не быть голословным, он ткнул рукой в ближайшую к нам витрину. – Вон. Смотри. Видишь? Видишь? Да тут один торт стоит столько, сколько я трачу на еду за целую неделю! Торт! То-орт! А мне – целую неделю кормиться, – закипел маслом он. – А ты говоришь – зажиточные. Зажравшие они, а не зажиточные, – вынес он свой вердикт.
Я снова не стал спорить, а просто отправился дальше.
А вот в северную часть города мы просто так попасть не могли – этот район Анхурса был отгорожен от остального города небольшой, высотой в полтора человеческих роста, стеной, редкие ворота в которых охраняла стража. И не просто стража, а воины в до блеска начищенных доспехах, с гладко выбритыми лицами и трезвые, как священники. Но, если отойти от стены немного подальше, и выбрать верный угол, кое-что все же можно было увидеть. Например – красивые двухэтажные каменные дома под деревянными крышами, красиво разодетую прислугу, и нескольких горожан, разодетых в шелка и бархат, и попивающих на своих балконах что-то ароматное и, наверняка, дорогое.
– У-у-у, – простонал Явель, увидев такую роскошь. – Вот же ж, ну вот же ж… – У него просто не хватало слов.
– Вот это – богатеи, – сообщил я ему. – Самые настоящие.