Не ожидал этого не только Кирилл. Ян, наблюдавший за происходящим со стороны, вспомнил девицу в мини-юбке, которая выносила ему диск; потом другую, с маленькой грудью и упругими ягодицами, стонавшую в постели — они прекрасно сливались в единое целое, а, вот, собственноручно приготовленная щука — это было из какой-то другой истории.
— Она у меня на все руки от скуки, — Василий принялся извлекать из пакета «плоды цивилизации»; добравшись до водки, выпрямился, — Кирилл, ты как по этому делу?
— Не очень, — тот покачал головой, — но за компанию могу. Только я ж, вроде, за рулем.
— Ни за каким ты не за рулем, — безапелляционно сообщила Алена, — я-то с вами не буду выпивать.
— Ох, Ален, — Василий поставил бутылку на стол, — прям, не знаю — не пьешь, не куришь; что за радости у тебя в жизни?
— Ну, есть кое-какие, — Алена засмеялась, и никто не стал уточнять, какие другие радости могут прельстить молодую девушку, — давайте, закусить вам сделаю.
— А чего делать? — удивился Василий, — картошка сварена, рыба поджарена, водку сейчас откроем.
— Ну, хоть салатик покрошу, — Алена достала купленные в супермаркете овощи.
— Да? — Василий почесал затылок, — ладно. Пойдем, Кирилл, пока покажу тебе кое-что. Только обуйся, а то железо холодное, — он выдвинул огромные галоши, — тапочек, извини, нету.
— Нормально, — Кирилл сунул босые ноги в мягкое розовое нутро, и мужчины вышли на крыльцо.
— Вот, скажи, ты такую рыбалку видел? — Василий взял припрятанную в углу удочку, что-то насадил на крючок и забросил прямо с крыльца.
Поплавок продержался на поверхности всего пару минут, а потом лег на бок, и медленно пополз в сторону.
— Подлещик, — констатировал Василий еще до того, как подсек, и над водой, сверкая серебром, взлетела широкая плоская рыбка, — вот, напиши в своей газете — выходишь утречком и забрасываешь, не спускаясь с порога… — Василий опустил рыбу в приготовленную кастрюлю без ручки и протянул удочку гостю, — хочешь? Тут клев!.. Она ж голодная после зимы.
— Да я как-то не умею, — Кирилл улыбнулся, — не рыбак. Но места здесь фантастические!
— И эту красоту хотят уничтожить, — Василий вздохнул, — понастроят коттеджей, как на месте «Росинки»…
— Погоди, — перебил Кирилл, — кто хочет уничтожить? Расскажи — сейчас пресса круче любой прокуратуры; одна статья, и вся страна на ушах.
…Ах, ты, сучонок! — возмутился Ян, — ты-то здесь причем? Хочешь на чужих заслугах въехать в рай? Хрен тебе!..
— Я ж никому ничего не обещаю — я просто спросил…
— Ну, давай-давай… спрашивай…
— История обычная, — закурив, Василий уставился на солнечные блики, игравшие в мутной воде, — при социализме тут, кроме нашего Товарищества рыбаков-любителей, заводские турбазы были. В перестройку заводы закрылись — как говорится, перековали мечи на орало; естественно, от турбаз тоже ничего не осталось, кроме числившихся за ними территорий по несколько гектар каждая. Пришли распальцованные мальчики и тихонько все приватизировали — мы даже не знали. Лет десять тут конь не валялся, а год назад вдруг начали валить лес, рыть котлованы, стройматериалы завезли. Мы к главе района, а он — будут тут, ребята, коттеджи для московской элиты, а то она, бедная, задыхается в смоге, и руками разводит — сделать, мол, ничего не могу, так как изначальные мальчики, оказывается, землю уже три раза перепродали, и нынешние хозяева владеют ее законно…
— Для москвичей — это стандартная практика.
— Так, ладно б только так — что сделано, то сделано, но они ж собираются и Радчино забрать! Уже не прозрачно намекали.
— Что значит забрать? — удивился Кирилл, — есть же право на собственность или как там это называется…
— Кирилл, ты, вообще, в этой стране живешь и ли где? Какие права, если денег сунул и в момент все решил.
— Беспредел полный… — пробормотал Кирилл.
— …А ты как думал? Вася абсолютно прав; только ты один все витаешь в облаках, — подал голос Ян, сразу сбросивший маску безразличия, едва уловил суть вопроса, — тема, кстати, интересная, но заниматься ею не буду принципиально!..
В дверях появилась Алена, и разговор прервался.
— Вы идете? А то рыбу греть придется.
— Вот еще, удумала, — Василий пожал плечами, — рыба, Ален, в любом виде съедобная, даже в сыром. Идем, Кирилл, — он поставил удочку на прежнее место.
Стол был накрыт, и водка налита в рюмки.
— Умница, дочка, — Василий уселся за стол, — давай, Кирилл, за знакомство.
Алена чокнулась чашкой сока, и все выпили. Водку Кирилл не любил, но то ли играл роль свежий воздух, то ли сама обстановка — обычного противного вкуса он не ощутил; наоборот, в голове появилась легкость, требующая общения, как бывает после виски. Конечно, общаться хотелось с Аленой, но девушка, поймав его взгляд, смущенно отвернулась, и чтоб не молчать, Кирилл вернулся к прерванной теме.