Она показала на забитый рухлядью пролом, через который, видимо, и попала сюда, а Егор про себя отметил, что на этот раз окно квеста не появилось. То есть ему давали выбор: освободить Урку или вступить с ней в схватку, — и все это оставалось частью задания 'Помощь в подвале', только он теперь мог помочь нежити… либо, получается, мертвому хозяину, отомстив за него.
— Вот черт, — сказал Егор. — Так. Семь раковин, говоришь?
Урка молчала, и он, поразмыслив еще, добавил:
— Ну ладно.
Прошел, хлюпая водой, к пролому и начал методично бить киркой по забившей его рухляди. Растолкав в стороны предметы помельче, которые игра определяла как: 'спутанный клубок веревок', 'дырявая мешковина', 'смятое ведро', 'сломанные доски', - он методично разбил киркой сначала 'бочонок с углем', а потом три 'ящика с ветошью'. У завалов была своя прочность, как у залежей руды, но усилий потребовалось куда меньше.
Жаль, но кайлу это ничего не дало, наоборот, только прочность чуть уменьшилась, но зато пролом оказался быстро вычищен. Открылся заполненный темной водой лаз, уходящий куда-то в глубину под городские здания, к речке.
Только варвар успел распрямиться, как сзади раздалось завывание, и Егор на диване так и подскочил. Крутанул Гора, уже предчувствие недоброе: так и есть! Вот чертова девка! Ну обманщица!
Урка преобразилась: лицо теперь напоминало рыбью морду, глаза стали черными, видимые из-под одежды части тела затянуло тусклой чешуей. Нижняя челюсть отвалилась, и из клыкастой пасти вывалился длиннющий зеленый язык, будто затянутый плесенью. Будь Егор в капсуле, он бы точно отложил кирпичей, но с экрана все это осмотрелось не так страшно.
— Умри! — завопила она дребезжащим голосом и сделала странный жест. Вокруг ее руки в воздухе вспыхнула и угасла зеленая пентаграмма, и через миг от нежити к варвару стремительно покатилось колесо воды.
По ободу его загибались острые водяные шипы. Ответный взмах киркой был чисто рефлекторным — но неожиданно водяное колесо, в которое врубился заточенный конец, взорвалось брызгами и исчезло.
Количество свойств разрушенного заклинания 'Водяное колесо': 1 (Урон: 3–5).
Расчет вероятности перенять свойство… положительно.
Свойство разрушенного предмета 'Водяное колесо': 1 (Урон: 3–5) поглощено.
Это все пронеслось по экрану мгновенно, а в следующую секунду Гор уже в прыжке очутился перед нежитью и обрушил кайло ей на голову, после чего тут же отскочил.
Контратака: +30 % к урону!
Вы нанесли 15 единиц физического урона Урке!
Урка, очки жизни: 50/90.
Снова мерзкий визг огласил подвал, и второе водяное колесо варвар разрубить не успел. Егор даже не смог уйти с линии атаки, оно врезалось в перса, отбросив к стене.
Урка нанесла вам 8 единиц водяного урона.
Гор, очки жизни: 102/180.
И в этот момент у него зазвонил телефон. Дребезжащая трель разнеслась по квартире так громко, что пробилась даже сквозь наушники. Егор, боясь, что проснется мать, потратил время, чтобы нащупать в кармане телефон и ответить. За это время пропустил атаку: Урка выстрелила языком.
Урка нанесла вам 6 единиц урона.
Гор, очки жизни: 96/180.
Отравление!
−1 очко жизни каждые 5 секунд в течение 10 минут.
Найдите антидот, чтобы избавиться от отравления!
Единица в пять секунд… это же двенадцать очков в минуту: теперь смерть неминуема, он так долго не протянет!
Урка мерзко засмеялась и скрылась в тени, будто растворившись в гулком плеске и колыхании воды. Егор чертыхнулся, принял звонок и, прижав телефон плечом к уху, хрипло сказал:
— Алло!
— Сейчас ты умрешь…
— Что?! — пролепетал он.
— Я сожру твою внутренности, смертный!
Вот черт, это из наушников, а не из телефона! Он их так и не снял!
Егор стащил их на шею и услышал незнакомый голос из трубки:
— …валютный контроль. Егор Переверзев?
— Да, это я!
— Я обглодаю тебе лицо!
Последнее прошипела нежить из наушников.
— Я могу вам перезвонить? — залепетал Егор, панически бегая варваром по подвалу. Урки нигде не было видно. — Я сейчас не могу говорить, извините.
— Вам поступил платеж из-за рубежа. Необходимо посетить любое отделение банка…
Женский голос продолжал вещать о том, что Егору нужно написать объяснительную по поводу источника денег, поступивших на его счет, когда снова появилась Урка.