Нож так и не был вытащен. Но стук раздался, все таки.
— Войдите.
Девица зашла и, судя по стервозному выражению лица, пришла в себя.
— Слюнтяй, а ты не охамел ли так вести себя со своей госпожой⁈
Я аж последней ложкой риса чуть не подавился! После чего медленно перевел на нее взгляд. Нет, не шутит. Ох-ре-неть!
— Все сказала?
— Ты…
— А теперь выйди и больше ко мне вообще не подходи, хамло блондинистое. Чтоб больше тебя вообще, нахрен, не видел! Увижу еще раз, возьму ремень и отхлещу по наглой заднице, уяснила? — на последних словах я неосознанно уплотнил свою душу, а это всегда имеет отражение во взгляде. Он конкретно так ожесточается. Она смотрела с каким-то непониманием, пришлось рявкнуть — Брысь!
Второй метеор улетел за двери. А я… я не понимал, как? Как в этом парне могло сочетаться поведение истерички, которая, видимо, настроила против себя всех слуг особняка и отца, и одновременно… у меня нет слов. Какая ещё, нахрен, госпожа?!! Я посмотрел на маникюр, с которого ножом поотскребал стразы, пока сидел в Империале. Жесть какая-то. Она что, его чем-то шантажировала? Чем? Он что, ее… Твою мать!!!
Я вспомнил одну коробку с разноцветными платками в шкафу и метнулся к ней. Ну точно. Удивительный, мать его, симбиоз! Она его поносит, на чем свет стоит, а он кайфует и… коллекционирует ее трусики. Причем, видимо, ношенные.
Берегиня… добавь в котёл перца. Чили. Литров двести. И чеснок, который с шипами, от ниндзя, побольше.
Хорошо, что я это увидел сейчас! Да я бы со стыда сгорел, если бы Люба это заметила!
Когда пришла девушка, в моей комнате стоял непередаваемый запах гари и табака, окно было распахнуто настежь, а рядом с ним догорала злочастная коробка.
— Долго же ты…
— Я… я не нашла никаких лекарств с названием «йод» или «зеленка». Но спросила других и мне подсказали взять это!
Ну вот, с едой не накосячил, зато с лекарствами умудрился. Что она притащила? Спирт и какой-то «Заживин».
— Не волнуйся так — инстинктивно протянул я руку, и тут она слегка наклонилась и дала мне ее погладить по голове. Миг, и торчком встали ушки. Правда, какие-то мне неизвестные. — Суть ты же правильно уловила.
Еще секунд десять почесав ее, от чего девушка конкретно так прибалдела, я поднялся и пошел в ванную. Толку-то перевязываться грязному? До этого не залез, так как был голоден, как не жравший век мамонт. Сейчас же…
— Любочка. Я пойду отмоюсь, все же. А вы с Розочкой сделайте то, о чем я вас просил. И, это… то, что осталось от той коробки с темным прошлым, лучше, не глядя, отправьте в утиль. Отмываться мне, все равно, долго. Хорошо?
— Будет исполнено — ответила уже откровенно светящаяся девушка.
— Бра-ат…
Вечером, когда я серфил в сетке в поисках остатков информации, она пришла вновь. Злость отпустила. Думаю, у них это было обоюдно. Просто не похожа она на стерву, но, видимо, роль играть было прикольно.
— Да? Решила честно по заднице получить?
Однако! Сейчас она пришла не одна, а… со своей точной копией. Только цвет платья другой. Хотя сейчас, когда я отмок, отодрал маникюр, немного даже подремал в ванной, пожрал сладкого с литром кофе и восстановил часть крови, мое сознание и внимательность вновь вернулись на высоту. Поэтому сразу начал замечать мелкие, но отличия, типа разной длины ресничек и чуть кривые зубки в одной из сестер. Насчёт последнего — такое далеко не каждый заметит. И, кстати, я узнал их имена, да. Рита и Нина. Вот только понять, кто из них кто, еще предстояло.
— Нет — замахала она головой и сделала умоляющую мордаху — Ты же сам просил.
Что и требовалось доказать.
— Ладно уж, проходите, затейницы.
Сейчас тут была совсем иная комната. Абсолютно. Когда вытащили все лишнее, к слову, мать была в культурном шоке, вид стал куда более приятным глазу. Правда, покраснеть, все же, пришлось. Трусики нашлись также и под подушкой, и в шкафу, в мешанине говнонарядов. Пришлось делать морду кирпичом и говорить, что для молодого организма нормально думать о таком. После чего добавить, что, получив жёсткий урок от жизни, решил перестать думать и начать делать, после чего шутливо до них подомогался. Именно что шутливо, поэтому мы малость побесились и они продолжили уборку. Однако, я почувствовал, что можно повторить и уже посерьезнее, да…
Меняются времена, миры и даже тела, а я нет. Как был бабником, что и юбки не пропустит, так и остался. Хотя это преследует всех, у кого душа сильна. Нет, среди них тоже были однолюбы, но… скажем так, одна девушка этого не вынесет. Сотрется, блин. Если это, конечно, не суккуба, вот им глубоко похрен.