— Хозяин. Думаю, вас больше не побеспокоят мои старые ничтожные проблемы. — оповестила она меня, нисколько не смущаясь стоящих вокруг людей.
— Умница — с улыбкой потрепал я ее по голове, от чего она привычно зажмурилась. Кстати, после произошедшего в коридоре ушей она больше не прятала. — Заслужила. Сейчас очередь дойдет и вдоволь перекусим. Только челюсть со слюной убери.
У нее действительно чуть выдвинулась от ласки пасть. Интересно. То есть теперь, когда оковы сняты, стабильность формы канула в лету?
— Теперь будем учиться ещё и формы держать.
— Вас не пугает это? — неожиданно спросила девушка.
— Брось! С какого перепуга я бы сам подталкивал тебя, если бы боялся последствий? — ухмыльнулся я, а потом задумался — И вообще! Чего я в очереди тут стою, раз есть ты?
— Ой! — осознала девушка, прикрыв ротик.
— Держи — подал я ей кошелек и поменялся местами — Себе бери, сколько душе угодно. Мне хватит пары кило жареного мяса и кружки кофе.
— Поняла, Хозяин — обрадованно улыбнулась девушка, вновь слегка выдвинув челюсть. Видимо, это от голода. — Ой!
Покачав головой, нашел свободный стол. И тут ко мне подошел какой-то незнакомый мужик. Видимо, из персонала школы.
— Простите, господин Киров?
— Да, это я.
— Меня зовут Шаров Григорий, я из управления школой. Разрешите присесть?
— Садитесь.
Он отодвинул стул и, сев, начал разговор:
— Давайте сразу к делу. До нас дошли слухи, что вы приняли в свои слуги ученицу-простолюдинку Камиллу Покосную. И сейчас я стал свидетелем того, что это так. Вы не будете отрицать?
Надо же, Мила, оказывается, Камилла.
— Нет, даже не собирался. Но в правилах школы запрета на такое не было. По крайней мере, если часть правил не написаны невидимыми чернилами.
— Нет. Запрета, как такового нет. Но нюанс есть. Видите ли, часть школьников попадает сюда платно, но большая часть — по спецпрограммам. Камилла поступила сюда по праву сироты, с последующей обязательной отработкой в течение двух лет. Но, став вашей слугой, она точно отрабатывать не будет. Так ведь?
В этот момент подрулила и сама девушка, держа в руках по подносу с горами мяса.
— Ясно — ухмыльнулся я, поняв, о чем речь. — И сколько я должен школе, чтобы моя Мила спокойно отучилась?
— Не больше, чем обычно стоит полное обучение простолюдина. Поймите, это обычная практика…
— Нет, я не в претензии, если все официально. Какова сумма и где оплатить? И до какого срока?
— В течение первого года обучения, в бухгалтерии школы. Сто рублей за год обучения, итого три сотни.
— Хорошо, я вас понял. Разберусь с вопросом. Спорить в таком деле с вами желания никакого.
Но вот возникает вопрос — как оплачивают обучение целая толпа простолюдинов. Три сотни, знаете ли, нехилая сумма.
— Если вы подумали о том, как оплачивают обучение простые люди, то скажу так — платно сюда поступает очень малый процент. Большинство приходят сюда по различным спецпрограммам с отработкой.
— Я настолько предсказуем?
— Нет — устало улыбнулся мужчина — Это стандартный вопрос. Обучение тут стоит дорого, и если бы не эти программы, то простой народ никогда бы не смог здесь обучаться. А сейчас прошу меня простить, я пойду работать дальше.
— Всего доброго.
Мила, уже уставшая стоять, тут же шмыгнула на свободное место.
— Хех, наслаждайся, пока можешь. После обучения ты уже не сможешь вот так просто, при всех, посидеть со мной за столом.
— Знаю, Хозяин. И простите… — поникли у нее ушки.
— За что? — не понял я.
— Вам все равно придется платить за меня.
— Ты мне это брось! Есть большая разница кому платить и за что. Касаемо этой суммы и причины все прозрачно и ожидаемо. Фактически, поступив сюда, ты стала принадлежать школе. Как бы это грубо не звучало, но да, как любая вещь. И пока ты бы не отработала сумму, которую в тебя вложили, так бы и оставалось. Вот ты бы купила то, что тебе по нраву? Как красивое платье или вот такой кусок мяса?
— Конечно.
— Вот и я тебя «покупаю», потому, что ты мне понравилась. И цена, на самом деле, очень низкая. Ты стоишь куда дороже. Вся разница лишь в том, что в магазине не надо договариваться с товаром перед покупкой — ухмыльнулся я.
Девушка же, проигнорировав напрочь сравнение с вещью, видимо, и так все понимала, довольно улыбнулась от упоминания «цены». Приятно знать, что тебя ценят. Но ее не ценить будет только круглый идиот, ничего вообще не понимающий в верных слугах. Даже если бы я ничего не понимал в душах и монстрах, стало бы совершенно очевидно, что дай ей кроху поддержки и она станет верным слугой. Я же мог сказать честно — девушка уникальна, а потому бесценна.