Выручил Брит, как всегда. Выслушал, подумал и через пять минут привёл двух осёдланных лошадок. Я даже не стала выяснять, где он их взял. Потом разберёмся. Каждый кирвалисец должен быть счастлив услужить своей герцогине.
Конечно, одета я была отнюдь не для верховых прогулок, но под юбками на всякий случай прятались удобные шаровары, заправленные в невысокие сапожки. Так что задранные чуть не до пупа юбки ничего непристойного никому не открыли. А так как вся одежда была чёрной… В общем, вид получился относительно приличный, если не приглядываться, конечно.
Странно, никогда меня не беспокоили подобные вопросы, но теперь, когда я заняла высокое положение, то стала волноваться, как выгляжу в глазах окружающих. На дороге нас мало кто мог увидеть, но во дворе замка вполне вероятно встретить как Фернана, так и канцлера. Позориться перед ними не хотелось, особенно перед Стефаном Эстеллисом. Он и так меня за дуру принимает, не хватало ещё, чтобы считал распущенной.
Проезжая мимо почты, я вдруг сообразила, что ещё нужно сделать до приезда в замок. Остановилась, зашла, купила бланк магпочты, написала своему секретарю и снова села в седло. Задержалась не более чем на пару минут, но надеялась, что результат понравится мне и не доставит радости канцлеру.
Зря я полагала, что дорога окажется пустынной. Навстречу мне то и дело попадались как одинокие всадники, так и целые кареты с сопровождающими.
Ага, понаехали, а как увидели, что вместо милой, терпеливой меня там их встречает канцлер, живо ретировались.
Встречные пытались меня остановить, делали знаки, но я не обращала внимания, наоборот, шпорила лошадь. Что интересного они мне могут поведать, такого, чего я бы не знала?
Никогда не надо быть излишне самоуверенной! Когда я, умытая и переодетая в приличное платье, вышла в большую гостиную, где обычно принимала визитёров, там было гораздо больше народа, чем мне представлялось. Не все гости сбежали, как я рассчитывала. Кроме весьма мрачных и недовольных жениха и канцлера, там находилось ещё трое мужчин и две дамы.
Дам я знала: жены наших, кирвалисских графов, они были на похоронах. А вот мужчины…
До сих пор мне привозили для знакомства сопливых мальчишек, но сейчас я видела перед собой именно молодых мужчин, близких мне по возрасту. Один, пожалуй, был помладше, но отнюдь не сопляк. А два других…
Я поняла, что не прощу своего папашу ни за что на свете! Почему, почему он сватал мне каких-то уродов, когда вон же, в нашем собственном герцогстве росли такие парни?! Разные, совсем не похожие друг на друга, но такие симпатичные! Оба высокие, даже тот, что пониже, на полголовы выше меня, а я не маленькая. Один крепкий, смуглый, темноволосый и кареглазый, вполне мог бы сойти за моего родного брата, второй повыше, потоньше в талии и поуже в плечах, смотрел на мир зелёными глазами, а каштановые волосы, забранные в низкий хвост, вились крупными кольцами.
Лицо третьего, того, что помоложе, усыпали веснушки, а по-модному длинные волосы на голове горели, как осенний костёр на ветру.
Костюмы на парнях, хоть и заметно, что дорогие, отличались от того, как было принято одеваться в империи. Откуда они, такие хорошие?
Я поприветствовала всех, извинилась за отсутствие, а затем подошла к красавчиками познакомиться. Брюнет и рыжий представились виконтом Альбаном Дормером и бароном Закарисом Одетти, старшими сыновьями известных в Кирвалисе родов. Каждый извинился, что не смог прибыть на похороны герцога Оттона и выразил мне соболезнования. Когда же дело дошло до зеленоглазого, он вдруг улыбнулся мне как родной и сказал:
— Ты меня не узнаёшь, Далли?
Далли? Так меня звала мой мать, так представляла гостям. Это привет из детства? Да, что-то знакомое, но я не могу вспомнить. Затрясла головой.
— Простите, но нет, не припоминаю. И не зовите меня Далли. Мне не нравится. Я Александра.
Мужчина сделал шаг назад и потупился.
— Простите, герцогиня. Мне почему-то казалось, что вы должны меня узнать. В детстве мы были знакомы, даже как-то играли вместе, ведь я всего на три года старше вас. Вы не раз видели меня на детских праздниках. Виконт Роман Альзар, сын графа Данзака.
И тут я его вспомнила! Был, был такой длинный, тощий, вертлявый мальчишка, всё время какие-то шкоды выдумывал. Правда, узнать его в этом солидном, взрослом и, что греха таить, красивом мужчине, смог бы только тот, кто знал его гораздо ближе, чем я когда-то.
Молчать было неприлично и я сказала:
— Вы сильно выросли с тех пор, виконт, и стали другим. Я вас не узнала.
Он улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
— А вы все такая же, хотя тоже подросли. Ничуть не изменились. Серьёзная девочка с прекрасными чёрными глазами. Александра. Придётся привыкать к новому имени, потому что в моей памяти вы — Далли.
Произнесённое вслух ненавистное имя развеяло магию и я вдруг осознала, что на меня направлены взоры чуть ли не толпы. Причём не все они доброжелательные.
Я повернулась к канцлеру и опекуну, извинилась, и представила им гостей, хотя была уверена: они все уже перезнакомились и без меня. Потом предложила всем пройти в другое помещение перекусить. Еда — это замечательный щит, за ним всегда можно спрятаться. Так как народу было немного, я велела накрыть круглый стол в малой столовой.
За столом все расселись так, что я поняла: канцлер незримо прорулил этим процессом. Сам он сел от меня по левую руку, Фернан — по правую. Этим они как бы заявили свои права. За ними сели дамы, а три новых персонажа расположились напротив меня. Видно мне их было хорошо, но вот общаться через стол решительно невозможно.
Сходу на парней напал канцлер. Стал расспрашивать, чем они занимаются и чем собираются заняться в дальнейшем. Грубить такому вельможе или отказаться ему отвечать не мог никто, и это играло мне на руку. Граф Эстеллис выяснял то, что я и сама хотела бы знать.
Оказалось, все трое ездили учиться, а затем путешествовали по всему миру, по странам Девятки в частности, и только три дня назад вернулись на родину. В империи путешествия за её пределами, мягко говоря, не приветствуются. Так что же их понесло так далеко? Старших сыновей, наследников? Чему они там учились?
Виконт Альзар отвечал за всех. Как я поняла, канцлер хотел бы услышать, что юноши изучали магию. Но нет. Каждый из них осваивал что-то своё. Сам Роман — металлургию. Ну ещё бы, у его отца крупнейшие в империи сталелитейные предприятия. Рыжий Закарис совершенствовался в горном деле, а Альбан изучал механику в университете Лиатина. Тоже логично. Одетти как раз добывают руду на своей земле, а Дормеры производят что-то там металлическое.
Канцлер несколько раз нападал с разных сторон, пытаясь заставить кого-то из парней сказать, что империя отстала от стран Девятки во всех отношениях. Не вполне понимаю, зачем ему это было нужно. Хотел спровоцировать и обвинить? А может, наоборот, искал аргументы для того, чтобы убедить императора: учиться нам надо не одной только магии?
Но, как оказалось, ум есть не только у графа Эстеллиса. Парни раз за разом ускользали, не произнося ничего компрометирующего. Отсталость они признавали за предприятиями своих отцов, не более того. А куда ехать учиться выбирали не они. Тем более что опыт родной страны они тоже изучали, только после этого поехали за рубеж: вдруг там есть что-то новое и интересное? Что же касается механики, нигде в мире она так не развита, как в Лиатине. Раньше иностранцам не позволяли её изучать. Если появилась такая возможность, грех было не воспользоваться, ибо мудрый старец учит…
Раз в ход пошли божественные откровения, беседа явно зашла в тупик. По крайней мере канцлер своего не добился, нужных слов в ответ на свои не получил.
В процессе беседы Фернан легонько подтолкнул меня локтем.
— Посмотри на них внимательно, — сказал он.