Задумавшись, он не заметил, как вода остыла. Час давно был на исходе. Выскочил из бочки, наскоро обтерся и влез в самый затрапезный из имеющихся у него в багаже камзолов: поношенный тускло-коричневый, без шитья и дорогих пуговиц. Штаны и сапоги подобрал в масть: потертые, порыжелые, годные только на то, чтобы в них бродил по дорогам вор или менестрель.
Сам и удивился, откуда эти вещи взялись в его багаже, он бы их никогда не догадался уложить.
Это старое барахло вовсе не висело в шкафу вместе с другой одеждой, а валялось в каморке при лаборатории как память о студенческих годах. Выходит, Стефан планировал вылазку с самого начала и дал указание слуге засунуть старье в багаж. А не работает ли его камердинер, верный и многократно проверенный Грим, нанятый в первый день по приезде в империю, как раз на канцлера? Похоже что так.
Несмотря на пиетет, который испытывал Фернан к своему покровителю и другу, сознавать это было неприятно. Он положил себе сменить камердинера как только сможет обосноваться здесь, в Кирвалисе, и выбрать его из местных.
Утешившись этой мыслью, он быстренько привел себя в порядок, схватил плащ и спустился на первый этаж, где, дружески болтая с хозяином, его поджидал граф.
Зорким оком тот оценил превращения во внешности Фернана, удовлетворенно хмыкнул и протянул:
— Любезнейший, выпустите нас через черный ход. Мы идем прогуляться, — тут Стефан сделал многозначительную паузу, — Не хотелось бы, чтобы на нас пялились.
Фернан вздрогнул, но сохранил равнодушное выражение на лице. Зачем граф так сказал? Он ясно намекнул трактирщику, что они собираются в бордель, а на самом деле план состоял в том, чтобы поужинать и послушать сплетни. Не выдержав, он спросил об этом графа, как только они покинули территорию гостиницы.
— Друг мой, я не собирался сообщать нашему хозяину верную информацию. Он непременно ее кому-нибудь передает. В газеты или в замок, пока не знаю. Теперь нас будут разыскивать по борделям, а мы с комфортом посидим в трактире средней руки.
— А если завтра на первой полосе появится статейка, что канцлер и маг, прибыв на похороны, провели вечер в борделе?
Граф пожал плечами.
— Тогда я велю арестовать хозяина газеты за распространение клеветы. Доказательств-то у него не будет. Мы же в трактир направляемся. Я уже подобрал подходящий. Кстати, вспомни, мы идем по твоим делам. Мне по большому счету все равно, что из себя представляет твоя невеста. Есть, и ладно. Мне с ней не жить.
Маг насупился и замолчал. Стефан был кругом прав, узнать хотя бы как выглядит эта Идалия Раен, было нужно именно ему, Фернану. Неужели придется коротать жизнь с постылой дурой и уродиной?
В трактире было шумно, дымно, многолюдно, но в дальнем углу нашелся столик для двоих. Фернан присмотрелся: сюда такими маленькими компаниями не ходили. В зале стояли длиннющие столы, за каждым из которых располагалась шумная толпа друзей-приятелей. Они ели, пили, болтали, смеялись, а время от времени где-нибудь вспыхивала драка. Но это не вызывало общего побоища, к чему Фернан привык в столице. Здесь драчуны выходили на середину зала, внутрь заранее начерченного круга, топтались, пыхтели, толкались, пытаясь вытеснить противника за его границы, затем жали друг другу руки и возвращались за стол.
Граф толкнул Фернана под столом.
— Мне нравится этот способ решать конфликты. В Кирвалисе живут на редкость разумные и организованные люди.
К ним подошла подавальщица в на удивление скромном наряде и предложила:
— Есть говяжье рагу, тушеная свинина с грибами, рыба под белым соусом и баранина с чечевицей. Из салатов могу предложить овощной, охотничий и с маринованным лососем. Есть еще горячие закуски и супы: грибной и гороховый, но последний не советую. От него сильно пучит, таким благородным господам это невместно. Из выпивки найдется вино, сидр и пиво. Вино кислющее, привозное, а сидр отменный, местный. Пиво тоже ничего, свежее, вчера сварили. Просто попить могу принести ягодный морс или лимонад.
Фернана устраивало любое блюдо и любая выпивка. Он был удивлен широкому выбору и колебался между свининой и рыбой, одним глазком поглядывая на графа. Еда-то вся на простецкий вкус, при дворе ничего подобного подавать не принято, о чём можно только пожалеть.
Граф Стефан сделал выбор.
— Принеси-ка мне, милая, баранины с чечевицей и салат из маринованного лосося. Без супов и горячих закусок я обойдусь, а вот выпить… Сидр, сказала, отменный? Сидра я с удовольствием выпью. Морс тоже неси. Кувшинчик на двоих, — и обратился к Фернану, — А ты уже выбрал?
Пришлось делать заказ, не заставлять же ждать канцлера.
— Рыба под белым соусом и охотничий салат. Еще я бы съел грибного супа. А пить буду, как мой друг, сидр, раз он у вас так хорош.
Девица ушла, а граф тут же стал комментировать:
— Обрати внимание на широкий выбор блюд. Такой у нас не в каждом ресторане найдешь. Девица одета скромно и работает хорошо. Знает меню, может порекомендовать, а не надеется на выставленные сиськи. Мол, гости на них отвлекутся и не заметят, что едят. А ведь я нарочно выбрал трактир средней руки. Правда, с хорошей репутацией.
Фернана давно уже не коробило упоминание о сиськах. Хорошо, что про жопу не вспомнил. Стефан, как и его величество, любил подпустить в речи простонародные выражения, да еще такие, с пошловатым душком. Казалось, оба делали это нарочно, чтобы позлить и заставить передернуться придворных ревнителей морали и чистоты языка.
Обед оказался отменным. Сидр был действительно выше всяческих похвал, рыба — свежайшей и нежнейшей, соус — вкусным. Охотничий салат оказался собранием копченых кусочков всех видов лесного мяса и дичи с маринованными овощами, поданными на салатных листьях. Грибной суп порадовал густотой и наваристостью. Граф тоже был доволен. Его баранина с чечевицей источала такие умопомрачительные ароматы, что даже у сытого Фернана рот наполнился слюной.
— Эх, — задумчиво вздохнул граф Стефан, — Люблю простую еду. Дома все очень изысканное, но какое-то пресное. Клотильда никогда бы не позволила подать на стол блюдо, в котором столько лука и чеснока, а без них не приготовить по-настоящему вкусную баранину. Вот только в таких местах и отрываюсь. Надеюсь, твоя рыба была хороша.
— Великолепна, — подтвердил маг и снова уставился в тарелку.
Слова графа вызвали у него новый виток размышлений.
Клотильда была супругой Стефана, на которой тот женился в ранней юности. Поговаривали, что этот брак устроил предыдущий монарх, не спросив мнения ни жениха, ни невесты. Тем не менее Стефан уверял, что счастлив в браке, и не верить ему не было никаких причин.
Клотильду нельзя было назвать красавицей, но она была поистине очаровательна, причем с годами ее шарм только усиливался. По рождению и воспитанию она являла собой пример великосветской дамы, слегка надменной с равными, изысканно-любезной с высшими и снисходительной с теми, кто стоял ниже. Клотильда была хорошо образованна, умна, злоязычна и обладала поистине легким для окружающих характером. Если принять во внимание, что она родила и отлично воспитала троих детей… От такой жены Фернан сам бы не отказался.
Вот только так повезти в жизни ему не могло.
Поэтому его очень удивляли взаимоотношения между этими образцовыми супругами.
Граф Стефан очень ценил добрые качества своей прелестной жены, всячески подчеркивал в разговоре значение Кло в его жизни, но изменял ей направо и налево. Список его увлечений был раза в три длиннее императорского, который тоже не являл собой образец воздержания. Можно было не сомневаться: и сегодня граф ночевать один не будет, найдет, с кем скрасить время в этом пусть и прекрасном, но захолустье.
Клотильда прекрасно знала о похождениях Стефана, но они вызывали у нее только смех. Как-то Фернан случайно услышал ее разговор с другой дамой. Та возмущалась равнодушием графини к изменам мужа. Кло ответила ей примерно так: