Телефон внезапно ожил – засветился, завибрировал, заиграл громко и докучливо: «Елизавета Непогрешимая» значилось на экране. Любящая внучка поморщилась и сбросила звонок. Небось, опять начнёт приставать со своей свадьбой и язвить в случае отказа…
На чём мы остановились? Игорь Евгеньевич, значит…
Гаджет вновь вздрогнул и заголосил. И вновь получил раздражённый тычок по красной кнопке.
Игорь Евген… Блин! Да сколько можно! Не в чёрный же список мне её заносить!
Кира отшвырнул надрывающийся телефон, выбралась из кресла. Скинула на диван жакет, оставшись в шёлковом топе, подошла к зеркалу. Осторожно потрогала пальцами припухшую скулу. Телефон не умолкал.
Заглянула в холодильник – в его белоснежном нутре скучало одинокое яблоко. Надо бы сгонять пообедать в какую-нибудь аркашку… Ага, в твоём положении только по аркашкам разъезжать. Эй, Кира! Помаши пока ручкой прохладной жизни! Здравствуй кухня, борщ и каша!.. Надо ужаться. Ненадолго. Стопудово ненадолго.
Телефон замолчал и начал по-новой. Терпение абонента лопнуло:
- Да! – заорала она в трубку. – Я занята! У меня совещание! Ты же видишь – сбрасываю, значит не могу говорить! Нет… Нет! Не приду я! Уже сказала ведь один раз, сколько можно повторять!..
Телефон был вновь закинут в диванные подушки. Потом подобран. Итак, Игорь Евгеньевич…
Как же хочется есть… Вот некстати! Интересно, это после перенесённых волнений? Или назло мыслям об экономии? Зачем я только подумала про обед!..
Ладно, Кира, соберись. Кто у нас тут ещё есть?.. Тесёмкин какой-то… Без имени-отчества… Не тот, случайно, что рестораном владеет на Пражской? Как он называется-то? Да так и называется, вроде, по аналогии, без заморочек – «Старая Прага». Кажется, там Ренат для топов корпоратив делал в честь своего юбилея. Перепелов ещё подавали с черносливом и белым “Petit Guiraud”…
Желудок сжался и растревоженно заурчал. Любительница перепелов и понтовых вин сглотнула и поплелась к холодильнику. Открыла. Яблоко – большое, красное, блестящее – невозмутимо и нагло таращилось из операционной белизны продуктового хранилища. Откуда оно, кстати, здесь?
Кира сдвинула брови. Она их сроду не ела – слишком уж фрукт прозаичный. Попыталась вспомнить… Может, Ренат оставил в последний свой визит? Вряд ли… Представить его с яблоком в кармане пиджака было также затруднительно, как с… веником в руках. Почему с веником? Ну так. Почему бы и нет. Затруднительно же? Хех…
Наверное, тёть Шура, домработница, подбросила! Во, точно! Это уже достовернее… Впрочем, неважно. На безрыбье, как говорится…
Голодающая взяла плод в руку, покрутила, брезгливо морщась – так себе замена перепелам – и вгрызлась в румяный бок крепкими, молодыми зубами. Прожевала, кривясь: как и следовало ожидать, витрина оказалась гораздо привлекательнее содержания – рыхлого и ватного.
«Всё равно в аркашку поеду! – капризно постановила отставная любовница. – Нельзя же так резко бросать свои привычки – стрессы от резких перемен вредны для здоровья!»
И вновь рухнула в кресельные объятия уже в компании яблока и телефона.
Евгений… Тьфу! Игорь Евгеньевич…
Телефон запел. «Маман». Кира выгрызла из безвкусного фрукта ещё кусок, прожевала, не торопясь…
- Да? Ма, я свекрови твоей уже всё объяснила… Не, не хочу… Где? На турбазе? Сразу после ЗАГСа? Как всегда, в своём репертуаре – не может не выпендриться… Что? Да не хочу я туда переться! Шашлыки? Ой, ма! Смешно прям, нашла чем приманить… Ладно, всё, давай, мне некогда. Пока.
Замученная родственным вниманием несчастная со вздохом выбралась из кресла, дошаркала до кухонной мойки и с грохотом зашвырнула остатки яблока в мусорное ведро.
- Какая гадость! – Кира вытерла пальцы бумажным полотенцем.
А на турбазе, между прочим, сейчас шашлыки. И не только они – Кира облизнулась – полноценное майонезное свадебное меню. Скорее всего – простоватое, но… сытное-е-е…
Ну вот! – фыркнула она на своё собственное отступничество. – Пожалуй, я уже начинаю скатываться к образу жизни из цикла «где б пожрать, чтоб не платить». Какая стремительная деградация… Нет уж! Карточки мои пока ещё при мне и я не голодаю! Что за дикие мысли? Зачем мне эти горелые шашлыки на пенсионерском сейшине, приправленные Лизаветиным сарказмом?
Так-то оно, конечно, так, - грустно возразил ей кто-то из недр собственного сознания, - но дело ведь не только в шашлыках… Всё-таки единственная бабушка… Может, не стоит рвать отношения с ней так бескомпромиссно? Может, надо уважить старушку? Почему бы и не…