- Ну, знаете ли! – Кира нетерпеливо заёрзала на стуле. – Всё это - старческое брюзжание в оправдание тоски по ушедшему. Я не согласна насчёт аромата! Потому что молодостью своей пользуюсь на полную катушку и беру от жизни всё!
Голова старушенции снова мелко затряслась, что придавало ей вид хихикающей обезьяны, изо всех сил пытающейся смех сдержать. На самом деле лицо её было серьёзно и умильно-благожелательно.
«Чего она всё время трясётся? Паркинсон у неё что ли?» - Киру соседка и вынужденное общение с ней раздражали всё больше.
- Да-да, дружочек! – французская гостья воздела сучковатый палец вверх. – Как верно вы подметили: «пользуюсь» и «беру всё»! Именно! У вас совершенно правильное отношение к жизни, деточка. Главное, вовремя определиться – что именно подразумевать под «всё»…
«Дружочек» с неприязнью уставился на непрошенную проповедницу:
- В смысле «что именно»? Подразумеваю то же, что и все: удовольствия и благосостояние. А вы что-то другое? – едко уточнила она.
Старушка клацнула вставной челюстью:
- Другое… Вы, дорогуша, должно быть, даже мысли не допускаете, что разное восприятие жизни рождает разное отношение к ней?
- Ах, вот в чём дело! Начнёте мне сейчас проповедовать об истинных ценностях? – понимающе ухмыльнулась собеседница. – Не утруждайтесь! Меня, профессионального маркетолога, эта старомодная лабуда не цепляет. Я считаю, что те, кто утверждает, будто всё мною вышеперечисленное вовсе не главное в жизни – лгуны и лицемеры! Пытающиеся оправдать своё лузерство по жизни. Вот и всё!
- Ну что вы, дитя моё! Я и не думала ничего проповедовать – ни в коем случае! Дело это весьма неблагодарное, в том смысле, что бессмысленное… Если мне вдруг чего-то хочется объяснить оппоненту, убедить его в том, что он категорически отвергает, я не стану тратить ораторский пыл. Я покажу…
- Покажете? - Кира фыркнула. – Интересно, каким образом? Каким образом вы покажете мне несостоятельность стремления каждой двуногой твари к тёплому местечку и своему куску жирного пирога? Да люди тысячелетия своей истории глотки друг другу за это грызут, а потом загрызенных ещё долго пинают… И я их за это не осуждаю: на вершину пищевой цепи должен попадать сильнейший…
Бригитта улыбнулась своей керамической улыбкой:
- Вы удивительно убедительны, душечка… О да! – она с удвоенной силой затрясла головой. – Скажите мне ещё раз, успокойте старуху: ведь ничто не заставит вас вдруг пересмотреть свои убеждения, отречься от них и пойти вдруг с котомкой за плечами по свету в поисках новой истины?
- С котомкой?!. – Киру перекосило.
- Это я образно, деточка! Образно!..
- Ну, может быть, если к старости меня одолеет маразм, навроде вашего…
- А всё-таки?
Девушку разобрало дикое раздражение:
- Я скорее, - произнесла она медленно, - скорее добровольно скину свою машину за шесть лямов с обрыва, чем стану моралисткой и ханжой!
Старуха счастливо разулыбалась:
– Как говорил мой дедушка Годфруа… как это по-русски… из ничего чего не бывает, вот.
- Чего не бывает?
- В пустом ведре, говорил он, вода сама собой не заплещется, пока не нальёшь…
Всё, хорош. Надо бежать отсюда. Сколько можно уже тратить время на полубезумную бабку!
- Окей, - Кира решительно поднялась и оглянулась в поисках сумочки, - мне пора. Мерси, мадам, за чудесную компанию и содержательную беседу. Не буду излишне придираться, - она ухмыльнулась, - на большее всё равно рассчитывать не приходится. Тем более после проведённогоздесь времени сама чувствую себя постояльцем дома престарелых…
Бригитта неожиданно хихикнула.
- Позвольте, я провожу вас, дорогая? Мне нужно размять свои старые кости, - она поднялась, кряхтя и держась за поясницу. – Может… яблочко в дорогу, дружочек?
Огромный фрукт красного глянца, точь-в-точь такой же, какой нашла Кира у себя сегодня в холодильнике, мягко бликовал в корявых, синеватых от варикоза пальцах. Только сейчас гостья заметила, что праздничные столы были буквально завалены этими великолепными яблочными красавцами, на деле оказавшимися столь неинтересными. Плоды лежали во фруктовых вазах и россыпью, заполняя промежутки между блюдами и менажницами, они свешивались на нитках с потолка, весело крутясь на сквозняке, и катались под ногами танцующих… Как можно было раньше подобного не заметить?