Киселёв: На Украине официальный культ Бандеры прямо сейчас. Его сделали совестью нации, с его именем проходят факельные шествия нациков, им же окрашены антисемитизм и официальная русофобия. Этим корнем подпитывалось насилие в ходе государственного переворота. Пока мирная толпа стояла на Майдане, пела и скакала, бандеровцы подтаскивали бутылки с зажигательной смесью и оружие. Толпа еще ничего не знала, а те уже захватывали правительственные здания. Мирная толпа обеспечивала хирургии госпереворота своего рода анестезию. Именно она была на телеэкранах всего мира. А потом та же толпа понадобилась бандеровцам как пушечное мясо, чтобы стрелять с крыш одновременно по ней и по «беркутовцам». Чтобы умыть майдан кровью и стравить народ окончательно. Вот во что выродилась в итоге та первая «оранжевая революция». Понятно, что с моим киевским опытом я очень хорошо чувствовал в те дни эту фатальную для Украины драму.
И уж если вернуться к моей эволюции как гражданина и как профессионала, то именно тот самый стресс, который я получил в ходе «оранжевой революции», наверное, и стал для меня решающей прививкой в выработке иммунитета к таким вещам, выработал особо чувствительные рецепторы, позволяющие распознавать подобное на самой ранней стадии.
Понимаешь, я видел все перемены крупным планом, вблизи. Меня обжигала искренность моих журналистов. Я жил во всем этом. А за мое тело Звезду Героя Украины готовы были дать на майдане, на том еще, «оранжевом», где кричали: «Приведите сюда Киселёва!» А потом они организованным строем с речёвками приходили под стены здания редакции… Студия ICTV была на Паньковской, дом 11, практически в центре Киева, люди стояли под окнами и скандировали: «Киселёв, иди сюда!» Я к ним выходил, а они спрашивали: «Почему вы здесь говорите по-русски?» То есть ты представляешь уровень претензий? Даже не что именно я говорю, а почему по-русски говорю. Я им: «Да ведь и украинские телеведущие говорят по-русски! Дальше-то что?» А они, дети в основном, под предводительством двоих-троих взрослых, лишь скандировали заранее заготовленное: «Чемодан, вокзал, Россия!» Вот, собственно, и поговорили.
Хотя незадолго до этого я как раз объяснял своим молодым киевским коллегам по редакции теленовостей ценность государства как такового. Звучит дико, но приходилось. Ведь это было самое начало 2000-х, и юные украинцы родились без украинского государства. Оно еще толком не успело сформироваться. Никто не знал, как его строить. Каким оно должно быть и как с ним иметь дело. Нам такое кажется странным, но ведь и правда целое поколение не впитало идею ценности государства с молоком матери. Никто им понятие о ценности государства не привил. Они выросли реальными анархистами. А всю политическую борьбу они вели, попутно разрушая «государственную машину», круша сами институты государства. Разрушали и институт президентства, сжигая чучело Кучмы на майдане. Разрушали Верховную Раду драками, насилием и кровью. Разрушали систему судопроизводства, которая тоже лучше не становилась. Разрушали образование, здравоохранение, инфраструктуру. Словом, «назло маме отморозим уши». Вот такой настрой почему-то на пути к Европе и демократии.
Я тогда, конечно, подумал — какой кошмар! Невозможный для России сценарий, никогда! Притом все это ничего общего не имеет с либерализмом, поскольку все эти отряды, которые сейчас шлындают по улицам, безусловно, не либеральные. Они жгут телевизионные студии, громят редакции, бьют журналистов, убивают журналистов, преследуют журналистов. Абсолютный ужас. Вот с такой прививкой в 2006 году я вернулся в Россию. Тогда уже было понятно, что «оранжевая революция» обанкротилась. Ющенко своего премьера Тимошенко иначе как воровкой не называл — она еще была премьер-министром, а он уже ездил по стране и называл ее воровкой… Иными словами, во всей этой «оранжевой» украинской затее не осталось точки опоры, ее невозможно было защищать. Безумная коррупция, земли неизвестно куда уходили, травилась природа, всеми силами притеснялся русский язык — просто неописуемо. Поэтому я и считаю, что вовсе не Путин меня сделал таким, какой я сейчас. Я ведь жил на Украине без Путина, и все это происходило там без участия Путина. Мне кажется это совершенно понятным. Думаю, многие люди ужаснулись бы на моем месте.