А потом в глаза плеснула тьма. Вернее, Игоря окружал не полный мрак. Он словно лежал на дне глубокого колодца, совершенно не ощущая своего тела, а сквозь колышущуюся темную толщу воды в его сознание проникали размытые пятна света и неясные обрывки фраз. Он слышал разговоры врачей, но никак не мог сосредоточиться, чтобы понять смысл услышанных слов... Перед ним вдруг появилось лицо Ларисы, колеблющееся в водных течениях. Тьма вокруг начала светлеть, наполняясь зеленоватым сиянием, лицо Ларисы колыхалось, и ее глаза, ставшие почему-то кошачьими, тоже наливались зеленым светом.
Игорь застонал от возвращающейся боли. Медленно, очень медленно, он открыл глаза. Зыбкое лицо Ларисы исчезло, вместо него он увидел личико склонившейся над ним девушки.
- Как вы себя чувствуете? - спросила медсестра.
- Отлично, как фарш после мясорубки, - ответил Игорь и не узнал своего голоса. Сухой, будто наждаком вытертый язык слушался неважно.
На ярко накрашенных губах медсестрички промелькнула быстрая улыбка. Игорь шевельнул головой, и это движение отдалось резкой болью в правом боку.
- Вам еще нельзя двигаться, больной!
- Я уже догадался. Как долго я здесь валяюсь?
- Вы пробыли без сознания почти сутки.
- Позвоните... жене, - сказал он, попытавшись сглотнуть слюну пересохшим горлом.
Медсестра аккуратно записала номер телефона и вышла, плотно закрыв за собой дверь палаты. Игорь долго лежал неподвижно, у него не было сил думать о чем-либо; незаметно он уснул. Его разбудил шум открывающейся двери.
Кроме той же девушки в палату вошел мужчина с непроницаемо-строгим лицом.
- Гражданин Рудаков? - Он достал из внутреннего кармана пиджака служебное удостоверение. - Капитан милиции Демченко.
Игорь поймал на себе сочувственный взгляд медсестры.
- Я занимался вашей аварией, - сказал капитан.
- Авария произошла по моей вине, - хрипло произнес Игорь. Я выехал на встречную полосу.
- Все так, - кивнул капитан. - Но я здесь по другому вопросу. Вы просили позвонить жене, и выяснилось... выяснилось, что она покончила с собой.
Игорь попытался приподняться, но боль снова бросила его на подушку.
- Как это случилось? - с трудом спросил он.
- Ваша жена выпила упаковку снотворного. Перед этим она написала записку.
Демченко протянул ему листок голубоватой бумаги. Игорь сразу узнал размашистый почерк Ларисы:
"Я уверена, что ты сейчас с НЕЙ, и вынести это выше моих сил. Но знай, что забыть меня ты не сможешь никогда!"
В записке так и было написано - "с НЕЙ" - большими буквами. Игорь сомкнул веки и скомкал записку в руке. Он плохо понимал, что и как отвечал на вопросы Демченко. Он находился в каком-то шоке.
Много ночей подряд его преследовал один и тот же сон: он видел, как Лариса вытряхивает из бутылочки на ладонь таблетки, бросает их в рот, давясь слезами, и так снова и снова... Каждый раз он просыпался в холодном поту, увидев в кошмаре пылающие зеленым огнем глаза Ларисы, и в голове его эхом отдавались слова: "никогда-никогда-никогда!"
Но время шло. Наступила слякотная бесснежная зима, когда Игорь вернулся из больницы домой. Он долго простоял перед дверью квартиры, боясь войти. Внутри все напоминало ему о ней, о Ларисе, вызывало острое чувство вины. Игорь отчаянно бросился в работу, пытаясь найти забвение от ощущения безысходности. Время шло, и постепенно боль притуплялась.
Несколько раз Игоря вызывали в милицию по поводу аварии. На его счастье водитель грузовика остался жив. В конце концов удалось отделаться штрафом.
Однажды, где-то в середине декабря, Игорь задержался на работе дольше обычного. На улице шел дождь - совсем как в ТОТ день, но Игорь не обратил на это внимания.
Он вошел в подъезд, прикрыл за собой массивную дребезжащую дверь и стал подниматься по ступеням спиральной лестницы к себе на седьмой этаж. Отзвук его шагов гулким эхом поднимался вверх, долго бродил по пролетам старого дома.
Он подошел к дверям своей квартиры и вдруг услышал какой-то шорох. В желтоватом свете тусклого плафона Игорь увидел темный комочек, сжавшийся на коврике возле двери. При его приближении комочек издал жалобное мяуканье и настороженно блеснул глазками. Это была маленькая кошечка.
- Ах ты, киска, - сказал Игорь, взяв ее на руки. Кошечка вся дрожала и мяукала тонким голоском. - Замерзла, бедняжка? Ну, идем...
Он отпер замок и толкнул дверь локтем. Сняв пальто, Игорь направился на кухню. Достал из холодильника молока, немного подогрел его, налил в блюдце и поставил на пол, потом опустил рядом кошку. Она испуганно сжалась. Он легонько подтолкнул ее к блюдечку. Наконец, киска начала жадно лакать молоко. Игорь, присев на корточки, долго смотрел на нее.
- Как же тебя звать-то, кроха? - спросил он, поглаживая черную шерстку киски. - Я назову тебя... да хотя бы Алисой. Ну как, киска, нравится тебе это имя?
Кошечка облизнулась розовым язычком, благодарно мяукнув, но в ее зеленых глазах на миг блеснул огонь. Игорь поспешил отогнать наваждение...
Ему в голову пришла мысль: а откуда вообще могла взяться эта киска? Игорь порасспросил соседей, однако, как выяснилось, кошка ни у кого не пропадала. Сосед с шестого этажа, ветеринар, посмотрев Алиску, сказал, что кошка совершенно здорова и от роду ей всего несколько месяцев. Выходило, что она вполне могла появиться на свет именно в тот день, когда Лариса покончила с собой... Похоже, эта киска действительно была бездомной. Странно только, что забрела она так высоко - на седьмой этаж. Слишком странно для простой случайности...
Так черная кошка Алиса поселилась у Игоря. Она быстро освоилась, неизменно встречала его у двери, раздраженно шипела, когда он задерживался. Игорь смеялся и удивлялся ее сообразительности, когда Алиса стягивала на место его одежду, разбросанную в беспорядке, или, ухватив его за штанину, тащила к пылесосу, заставляя за выходные навести хоть какой-то порядок... Но в душе его зрела неясная догадка, постепенно приобретающая все более четкие и зловещие очертания.