Слюсарь(Вистар) Виталий
Киска
Виталий Слюсарь(Вистар)
КИСКА
В квартире было темно и тихо, и это не предвещало ничего хорошего. Игорь понял это, едва переступив порог, будто что-то тягостное летало в воздухе.
- Лариса, я дома!
Ответила ему лишь тишина.
Настроение сразу упало, появилось нехорошее предчувствие. На плечи навалилась усталость. Вздохнув, он зажег в прихожей свет и стал снимать плащ. Уже закрывая дверцу шкафа, услышал за спиной тихие и настороженные, как ему показалось, шаги. Игорь нарочито неторопливо пригладил волосы перед зеркалом, чувствуя спиной неотрывный взгляд жены, и только после этого повернулся к ней.
Она вышла из гостиной и стояла, напряженно глядя на него. Ее губы были плотно сжаты, а темно-зеленые глаза жестко прищурены. Она шагнула к нему как-то неуловимо мягко, почти по-кошачьи. В ней всегда было что-то от кошки - из-за черных волос и этих зеленых глаз, может быть... Игорь так и звал ее: Лариса-киса, только сейчас в ней ничего не осталось от мирной домашней кошечки, сейчас она была похожа на готовую к прыжку пантеру.
В ее глазах билось нервное напряжение надвигающегося скандала. Игорь попытался отвести его. Он наклонился, чтобы поцеловать жену, как всегда после возвращения с работы, но она отстранилась. Ее ноздри слегка дрогнули, словно пытаясь принюхаться, уловить запах, которого не было, - запах чужих духов.
- В чем дело, Лариса? - спросил Игорь.
- Ты где был?! - Ее голос взвился до истерической ноты. Ты должен был вернуться два часа назад!
- Немного задержался. Работы было много, - сказал Игорь, стараясь сохранить спокойный тон. - Если не веришь, позвони Рассохину, спроси у него.
- Рассохину! - взвизгнула Лариса, саркастически рассмеявшись. - Да уж конечно, он будет покрывать тебя, вы ведь с ним друзья. Все вы, мужики, одинаковы... Ну, так кто она?
- Слушай, Ларис, кончай! - глухо выдавил он, чувствуя, что больше не может сдерживаться. - Ты доведешь меня, что я и в самом деле заведу любовницу. Тебе не надоело каждый раз закатывать истерику из-за моих опозданий? Ты всех уже достала своим "случайными" звонками ко мне на работу, ты добилась того, что из-за твоей патологической ревности от тебя отвернулись даже твои подруги. Хватит!
- Хватит? - вскрикнула Лариса. - Нет, ты точно был у нее...
С этими словами она круто развернулась и бросилась в комнату. Игорь шагнул за ней.
- Я был на работе! - твердо сказал он. - Не сходи с ума. Ты выглядишь, как взбешенная кошка. Это все от безделья. Посмотри на себя - ты целыми днями сидишь дома или шляешься по магазинам. А задумывалась когда-нибудь, откуда все это берется? Эта квартира в престижном районе, машина, твои импортные шмотки? Я должен работать, чтобы у нас все это было! Чтобы ты могла тратить деньги на всякую ерунду...
Лариса повалилась на тахту, отвернулась, закрыв голову руками. Ее плечи тряслись от истерических рыданий.
Игорь оставил ее в покое.
Вечер, конечно, был испорчен напрочь. Они поужинали, не произнеся ни слова, будто не замечая друг друга. Потом Игорь ушел спать в свой, как он говорил, "кабинет". Скорее это была библиотека. Одну из стен комнаты занимали полки, заставленные до потолка рядами книг. Игорь собирал их много лет, и всегда чувствовал, как среди них к нему возвращается покой и уверенность в себе.
Но в этот раз устроенный женой скандал крепко ударил по нервам. Унять напряжение не помогли даже "Мастер и Маргарита" Булгакова. Посмотрев на часы, Игорь отложил книгу и стал устраиваться на ночлег. На диване было непривычно и тесно. Игорь ворочался и долго не мог уснуть, его мысли возвращались к одному и тому же: почему Лариса так переменилась, почему?
Игорь вспомнил, как они познакомились на вечеринке у кого-то из приятелей. Тогда она была совсем другой. Но почему та девушка, похожая на древнеегипетскую царевну, превратилась в истеричку с маниакальной ревностью? Ведь самый-то прикол, что он не давал ей никакого повода - не было у него никого на стороне. Он терпеливо сносил ее сцены, хотя с каждым разом терпеть становилось все труднее...
Тяжелые мысли так и не дали ему выспаться как следует. Наутро Игорь чувствовал себя выжатым лимоном. Кое-как позавтракав, он начал собираться на работу. Проходя мимо приоткрытой двери комнаты Ларисы, он на секунду остановился, увидев, что жена сидит в своем любимом кресле и смотрит в окно. Она даже не шевельнулась.
Полубессонная ночь не прошла даром. Работа весь день буквально валилась из рук, болела голова. Выглядел он, наверное, тоже неважно - коллеги смотрели на него с сочувствием, а Рассохин посоветовал принять аспирин и уйти с работы пораньше. Однако Игорь отправился домой, только добросовестно расправившись со всеми своими делами.
На улице шел дождь, отвратительный мелкий осенний дождь, смывший, казалось, с города все его краски. Все стало однообразным и уныло-серым: затянутое облаками небо, мокрые голые деревья, серые дома, силуэты редких прохожих в плащах и с поднятыми воротниками.
Игорь вел машину по серой улице и не мог избавиться от ощущения, что находится в каком-то затянувшемся сне. Тело стало вялым и апатичным, мозг будто плавал в вязком киселе. Игорю часто приходилось проводить ладонью по лицу, чтобы отогнать застилавшую глаза муть. Веки слипались, Он чувствовал, что засыпает за рулем, но ничего не мог с собой поделать.
Он ничего не успел сделать даже тогда, когда его машину на мокром асфальте вдруг стало заносить в сторону, на полосу встречного движения. Усталость притупила реакцию, драгоценные мгновения были безвозвратно утеряны. Игорь вдавил педаль тормоза, вывернул руль до отказа, но было уже поздно. Он видел, как надвигается заляпанный грязью грузовик с горящими глазами-фарами, оскаленной решеткой радиатора, похожий на ревущего дракона...
А потом в глаза плеснула тьма. Вернее, Игоря окружал не полный мрак. Он словно лежал на дне глубокого колодца, совершенно не ощущая своего тела, а сквозь колышущуюся темную толщу воды в его сознание проникали размытые пятна света и неясные обрывки фраз. Он слышал разговоры врачей, но никак не мог сосредоточиться, чтобы понять смысл услышанных слов... Перед ним вдруг появилось лицо Ларисы, колеблющееся в водных течениях. Тьма вокруг начала светлеть, наполняясь зеленоватым сиянием, лицо Ларисы колыхалось, и ее глаза, ставшие почему-то кошачьими, тоже наливались зеленым светом.
Игорь застонал от возвращающейся боли. Медленно, очень медленно, он открыл глаза. Зыбкое лицо Ларисы исчезло, вместо него он увидел личико склонившейся над ним девушки.
- Как вы себя чувствуете? - спросила медсестра.
- Отлично, как фарш после мясорубки, - ответил Игорь и не узнал своего голоса. Сухой, будто наждаком вытертый язык слушался неважно.
На ярко накрашенных губах медсестрички промелькнула быстрая улыбка. Игорь шевельнул головой, и это движение отдалось резкой болью в правом боку.
- Вам еще нельзя двигаться, больной!
- Я уже догадался. Как долго я здесь валяюсь?
- Вы пробыли без сознания почти сутки.
- Позвоните... жене, - сказал он, попытавшись сглотнуть слюну пересохшим горлом.
Медсестра аккуратно записала номер телефона и вышла, плотно закрыв за собой дверь палаты. Игорь долго лежал неподвижно, у него не было сил думать о чем-либо; незаметно он уснул. Его разбудил шум открывающейся двери.
Кроме той же девушки в палату вошел мужчина с непроницаемо-строгим лицом.
- Гражданин Рудаков? - Он достал из внутреннего кармана пиджака служебное удостоверение. - Капитан милиции Демченко.
Игорь поймал на себе сочувственный взгляд медсестры.
- Я занимался вашей аварией, - сказал капитан.
- Авария произошла по моей вине, - хрипло произнес Игорь. Я выехал на встречную полосу.
- Все так, - кивнул капитан. - Но я здесь по другому вопросу. Вы просили позвонить жене, и выяснилось... выяснилось, что она покончила с собой.
Игорь попытался приподняться, но боль снова бросила его на подушку.
- Как это случилось? - с трудом спросил он.
- Ваша жена выпила упаковку снотворного. Перед этим она написала записку.
Демченко протянул ему листок голубоватой бумаги. Игорь сразу узнал размашистый почерк Ларисы: