– Впредь избавь меня от своего желания прикрывать своих родных и близких, я не такой зверь, каким кажусь. Никому за сегодняшнее ничего не будет. А это… – хозяин дома указал на совок и веник, – убери обратно.
Затем произошло нечто. Пальцы Люпина засветились, как неоновые лампочки, и что вы думаете?! Вилки, ложки, черепки от тарелок, чашек, блюдец вновь собрались на подносе и прилетели по воздуху к нему в руки!
– Мяф, – проронила я вместо «Вау!».
Зря только подала голос, поскольку этот странный тип, потрясший меня до глубины души, обратил внимание на мою персону.
– Потерпи ещё немного, – попросил он.
«Не вопрос! Потерплю! Только это… не нужно надо мной колдовать, ладно? Пожалуйста…» – хотела бы сказать я, но вместо этого открыла кошачий рот и скрутила язык трубочкой в этаком зевке.
Ничего, бывает. У кого-то уши в трубочку сворачиваются, а у меня вот язык… Мелочи жизни.
Подойдя к консоли – этакому комоду на высоких ножках, он поставил поднос и затем уже присел на корточки рядом со мной. Стал разглядывать с каким-то странным интересом, будто впервые увидел кошку.
– Я определённо заметил белое свечение, – проронил он негромко.
– Да, сэр, – раздалось за его спиной. – Может, это блик от окна?
– В пасмурную погоду? – уточнил Люпин.
– Прошу меня простить, сэр, не подумал.
Хозяин отвечать на это не стал, а лишь поторопил:
– Ну, где там Берта?
– Иду, мистер Люпин! – послышался громкий возглас за дверью.
В следующий момент в холл выбежала служанка с ведром, которое опасно покачивалось в её руке. И потому, когда она остановилась за спиной у господина, то не рассчитала и выплеснула на нас с Люпином довольно внушительный объём холодной воды.
– Мяфк! – взвизгнула я, подскакивая на лапы.
– Ой, п-п-ростите… – служанка от страха начала заикаться. – Мм-м-мистер Лю-лю-пин.
Невозмутимый же господин, стоя передо мной на корточках, опустив взгляд на намоченный рукав, бок и колено, недовольно поморщился, явно стараясь совладать со своими эмоциями.
– Берта, – попросил он очень и очень тихо. – Будь добра, поставь ведро и иди на кухню, помогать своей маме.
– Х-х-хорошо! – Глаза девушки увлажнились, когда она кинулась обратно в помещение прислуги.
А я даже заметить не успела, когда животные инстинкты взяли надо мной верх.
Транскрибирую.
Я. Начала. Себя. Облизывать!
Когда я это осознала, то застыла с высунутым языком и перевела пристыженный взгляд на Люпина. И вообще, формально получается, я же голая? Или всё-таки моя шерсть сойдёт за одежду по человеческим меркам?
Фыркнула бредовости собственной мысли. Что, кстати, было неправильно понято.
– Сэр, это создание больное. Вам бы лучше…
– Я сам решу, что для меня лучше, – оборвал его Люпин. Но, сделав над собой усилие, уже мягче добавил: – Спасибо, Майлз. Я тебя не задерживаю.
Да уж, тонкий намёк: «пошёл вон» или что-то в этом роде.
К слову, дворецкий, или кто он там, ничуть не оскорбился. С достоинством кивнул и отправился вслед за внучкой.
– Что же мне с тобой делать? – спросил у меня этот командир, когда дверь за его слугой негромко хлопнула.
– Мяу. – Я вообще-то имела в виду «не знаю». Но за неимением альтернативы, думаю, и так сойдёт.
Несколько секунд на раздумье, и хозяин обернулся к ведру, подхватив его с грацией аристократа, никак не меньше. И стал медленно, аккуратно, разводить воду в тазу.
– Для начала тебя всё же стоит искупать, затем подлечить и покормить. А уже после разберёмся, что же такое я видел там, на улице мясников.
Я открыла было рот, чтобы добавить пункт про мой возврат в другой мир, но вместо слов, или же надоевшего «мяу», опять свернула язык трубочкой.
Да уж. Замечательное умение.
Хотя, в принципе, ход мыслей этого мужчины мне нравился, особенно насчёт подлечить и покормить. Оставалось только узнать, как он планировал делать первое.
В голове, как по команде, возник образ его сияющих пальцев, и я сильно перепугалась. Далее действовала инстинктивно. Когда он потянул ко мне свои загребущие лапы, то я увернулась и кинулась наутёк.
Неудачно. Заскользила по мокрому паркету. Люпин тоже, когда попытался меня перехватить. В общем, растянулся на полу в луже, и поймал меня за лапы, задние. А сам при этом вынужденно улёгся на локти и ойкнул, наверняка от боли в суставах.
– Ур-р-р-м! – взвыла я от досады или же от обиды за такое обращение. Ведь он потянул меня назад.
Приятного в этом было мало.
– Нет, нет и нет, – Люпин, как ни в чём не бывало, решил заняться моим воспитанием. – В дом я тебя пущу, только когда хорошенько отмою уличную грязь. Выбирай. Или я тебя прогоняю, или веди себя смирно!