Мы поехали искать нужных омаров. Дорога пошла в гору, и вдруг, справа, возник высоченный забор, из-за которого выглядывали верхушки каких-то дворцов.
– Что это? – удивился я.
– Тут живут адвокаты, – то ли с ненавистью, то ли с уважением произнес хозяин.
Ясно, что в его внутренней иерархии, человек, с профессией журналист, мог только стоять перед этим забором и описывать красоту этого забора, не более.
Свой вклад в представление журналистики, как публичной девки, внесли и фильмы.
Типичный сюжет: коп приезжает на место убийства, но там уже вьются репортеры. Расталкивая друг друга, они суют микрофон под нос шерифу, выкрикивая: «Скажите, кто убийца?!»То, что шериф приехал сюда минуту назад, сценариста, который писал этот кинобред, не смущает. Обязательна фраза шерифа: «Никаких комментариев!» И вторая фраза обращена к сержанту: «Прогоните их!» И толпу журналистов разгоняют, чуть ли не палками.
Иногда сценаристы выходят из запоя и понимают, что журналист – это человек.
Но тогда рождается другой бред: сыщик и обольстительная журналистка сидят у барной стойки. Далее следует шедевральный диалог:
ОН (курит). – Вы ведь не зря назначили мне здесь встречу.
ОНА (посасывая из трубочки коктейль с вишенкой). – Мне кажется, вы знаете больше, чем говорите.
ОН (устало потирая лицо, он не спал три дня). – А почему я вам должен доверять.
ОНА (намеренно оголяя силиконовую грудь). – Потому что вы не знаете то, что знаю я.
ОН (допивая двойной виски). – И что вы предлагаете?
ОНА (приближая губы к его небритому лицу). – Давайте объединим усилия.
Дальше между ними происходит горячий секс, а потом они все же раскрывают заговор против президента, хотя министр обороны настаивал сбросить атомную бомбу на Москву.
Необычайно популярен образ журналиста-подонка. Вспомните мой любимый фильм «Крепкий орешек» («Die Hard»). Негодяй журналист получает в первой серии достойный удар по физиономии от героя. Во второй серии этот же журналист снова получает удар. Такие эпизоды клонируют, потому что это нравится публике. То, что журналист заперся в туалете и сообщил по телефону на землю, что существует проблема, то есть исполнил свой долг, никого не интересует.
Подытожим нехитрый набор образов журналистов, популярный в кино.
Идиотка-блондинка, тараторящая текст, что Годзилла уже рядом.
Продажный журналист, покупающий информацию.
Продажный журналист, продающий информацию.
Спившийся журналист, где-то в Колумбии сотрудничающий с наркобаронами, но, по случаю, берущий деньги от ЦРУ.
Стареющий ведущий, отчаянно цепляющийся за эфир.
Молодой ведущий, подсиживающий старого ведущего.
Журналист из президентского пула, знающий, что президент уже инопланетянин, но молчащий об этом.
Еще один отвратительный пример журналистского падения показан в моем любимом сериале «Морская полиция» («NCIS»).
Агент Гиббс идет в тюрьму в последний раз допросить серийного маньяка и убийцу, которого казнят через 36 часов на электрическом стуле.
Убийца сидит в камере и что-то увлеченно читает. Перед его решеткой крутится нервный молодой человек с бегающим взглядом.
– Что-то не так? – спрашивает молодой человек.
– Глава о моей матери стала лучше, но над ней нужно еще поработать, – говорит убийца.
– Я пытался придать ей человечности, – нервничает молодой человек.
– Не нужно, – спокойно говорит убийца.
Входит Гиббс. Выясняется, что молодой человек – это журналист, которому маньяк разрешил написать свою биографию.
Гиббс требует, чтобы биограф вышел, но тот заявляет, что штат Вирджиния гарантировал ему постоянный доступ в тюрьму, особенно в последние три дня.
– Когда вы увидите его в следующий раз, то у него будут идти искры из задницы, – мрачно шутит агент Гиббс.
Убийца видит в руках агента толстый фолиант.
– О, вы нашли мой фотоальбом? – замечает убийца.
Действительно, это фотоальбом, наполненный страшными фотографиями, которые делал убийца, расправляясь с жертвами.
Это видит и молодой человек.
– Альбом! Вы нашли его альбом! – восклицает он. – А когда он будет издан?!
Молодого человека вышвыривают, несмотря на разрешения штата Вирджиния. И я считаю, что правильно вышвыривают. Если говорить о подобных журналистах, то я не возражал бы, чтобы искры и у них летели из разных мест.
Картину журналистских падений органично дополняют ведущие молодежных музыкальных каналов. В них идет вечная борьба остатков образования с отчаянной попыткой быть вечно молодым, подкрепляя это молодежным сленгом. Саша Барон Коэн довел это до самопародии, сыграв на MTV персонажа Ali G. Зрители очень смеялись, не понимая, что смеются над собой.
Итак, в массовом сознании журналист – это полупродажная поверхностная личность, сующая нос, камеру и микрофон в реальную жизнь, перевирая ее в карьерных целях.
Еще более отвратительны создания, которых называют папарацци. Несчастный фотограф Папарацци из моего любимого фильма Феллини «Сладкая жизнь» («La dolce vita») и не думал, что его имя так обесславят современники.
То, что имя собственное превратилось в обычное существительное и потеряло заглавную букву – не случайно. Главная цель папарацци – сфотографировать знаменитость на его яхте. Причем сделать фото в самом невыгодном ракурсе. Если фотографируется мужчина, то обязателен торчащий живот. Если женщина, то обязательно виден целлюлит. Если крупный план, то лицо видно плохо, а перхоть – хорошо. В ход идут самые современные объективы, приборы ночного видения и вертолеты.
За эксклюзивные фотографии от желтых журналов папарацци получают гонорары с шестью нулями. Чтобы получить скандальную фотографию, папарацци идут на преступления.
Еще суд присяжных не успел подтвердить их вину в смерти принцессы Дианы, как грядет новое разбирательство: в суд Лос-Анджелеса поступил иск против британского агентства «Splash, News amp; Picture». Истцы утверждают, что два папарацци, с ведома и за деньги агентства, угощали кокаином известного актера Хита Леджера. Все это они снимали на видео, которое потом было передано в СМИ. И еще вопрос, не виновны ли эти папарацци в трагической смерти этого 28-летнего актера?
В триллере «Папарацци» («Paparazzi») очень хорошо показано, как папарацци доводят кинозвезду до мести. Фильм снял Пол Абаскал – бывший парикмахер Мела Гибсона, то есть человек, знающий тему. Он много лет подстригал Мела, и я представляю, сколько горестных историй о папарацци он от него услышал. И именно парикмахер, с бритвой и ножницами в руках, мог создать такое справедливое и мстительное кино-полотно. А то, что сам Гибсон был продюсером фильма, говорит о том, что идея вздернуть всех папарацци на рее его новой яхты находится в стадии разработки.
А еще, журналисты берут деньги от политиков и профсоюзов, выдавая проплаченный материал за свое независимое мнение. Журналисты не ждут конца расследования, а публикуют версии, оскорбляющие невинных людей.
Этот список журналистских преступлений можно продолжать, но давайте зададимся вопросом: почему мы все это безобразие читаем и смотрим?
Отгадка в одной человеческой особенности.
Рассмотрим пару примеров.
Вы едете в длинной пробке – впереди авария. Но пробка не потому, что дорогу перегородили столкнувшиеся машины, а потому, что каждый водитель притормаживает, чтобы посмотреть, что и как столкнулся.
Парадокс в том, что ты минуту назад знал, почему пробка, и проклинал этих идиотов, которые всех тормозят. Но, оказавшись пред аварией, – ты обязательно притормозишь.
Другой пример: одна слушательница прислала мне письмо, в котором писала, что меня ненавидит уже много лет. Ей не нравится каждое слово, которое я говорю. А когда она видит меня на экране, у нее начинается что-то, похожее на пляску святого Витта, хотя она точно не знает, что это такое. И она спрашивает меня, что ей делать с тем, что она все же каждый день слушает мои эфиры. Она ходила советоваться к священнику. Он сказал, что мои эфиры – это испытание Господне или свидетельство существования сатаны. Священник добавил, что тоже их слушает ежедневно, чтобы постичь бездонный уровень моей греховности. Пока это постижение в процессе, а когда он закончит, то обязательно ей скажет и даст правильный совет.