- Перед тем, как станция ушла с радаров, на неё доставили груз с продуктами и медикаментами. Если бы даже началась эпидемия, кто-нибудь должен был успеть включить маячок бедствия, а экипаж по инструкции был бы помещён в криокамеры. – Джемми взглядом остановил доктора от нового ехидного замечания. Микель пока ещё хотел работать и верил в свои силы, незачем было разочаровывать его раньше времени. – У них не было недостатка ни в чём, станция не повреждена, все службы работали без изъянов.
- А может, с продуктами что-то попало? Вы ведь должны были слышать эту историю! – Микель восторженно взмахнул руками, едва не выбив Эйчеру глаз. Он говорил быстро, глотая слова и с трудом сдерживая себя, чтобы не глотать предложения целиком. – Целая колония на одной планете погибла, потому что какие-то местные паразиты – то ли едкие слизни, то ли кислотные черви - испортили весь запас продовольствия, они проели даже банки консервов! Когда прибыл корабль с почтой, в живых уже никого не было, остались только записи на дисках, которые эти твари есть не захотели.
- Да, читал что-то такое. – Джемми равнодушно пожал плечами и хлопнул себя по бедру планшетом. Он перечитывал эту статью три раза, а потом пошёл в архив и вытащил оттуда всё, что только мог. Его как магнитом тянуло к таким делам, поэтому он предпочитал знать подробности заранее. Однако в тот раз всё оказалось именно тем, чем было. Недосмотр зоологов, непредусмотренные осложнения, планета, слишком рано признанная пригодной для заселения без дополнительной терраформации. Такое случалось не так уж и редко, но то дело вызвало общественный резонанс. – Планета – это не космос, в космосе ничего местного не водится, а грузы перед доставкой на станции всегда тщательно проверяются. Именно из-за того, что всякое такое случалось раньше. Ладно, парни, пока отбой. Вводные вы слышали, у вас два дня на переваривание.
Ещё на подлёте к станции Джемми почувствовал, как в желудке заворочался ледяной ком. Огромная серебристая капля висела во тьме, помаргивая жёлтыми бортовыми огнями. Ни подсветки, ни света в иллюминаторах, ни постоянного мельтешения манипуляторов и зондов для сбора образцов. В эфире тоже было тихо - они всё ещё находились слишком далеко от каких-либо путей сообщения. Станция была мертва так же, как и её экипаж, мертва и заморожена. Пристыковались они в автоматическом режиме, удалённо активизировав лазерный захват маячка на шаттле. Джемми пропустил обед перед стыковкой, его всегда мутило в таких местах. Эйчер даже выдал какую-то ядовитую шутку по этому поводу. Микель едва не подавился, а Джемми привычно пропустил мимо ушей, даже не запомнив. Он любил космос, но такие мёртвые станции всегда вызывали у него иррациональный, первобытный страх.
В шлюз он вошёл первым – Микель тащил тяжёлое оборудование, а Эйчер в последний момент вспомнил, что забыл свои инструменты в багажном отделении. Он всегда так делал, когда не хотел, чтобы ему запретили их брать. Конечно, стажёра он слушать всё равно не стал бы, но начинать расследование с конфликта – дурная примета, а доктор в них верил. Правда, большинство из них он придумал сам.
Внутри было пусто и темно, гудели системы очистки. Обычно их не бывает слышно за шумом оборудования, разговорами людей и прочими звуками обжитого места. Но сейчас этот мерный гул ещё раз, болезненно чётко давал понять – станция мертва. И от этой гудящей тишины становилось по-настоящему страшно и хотелось кричать. Джемми поднял руку, чтобы вытереть со лба выступившую испарину, но ладонь наткнулась на щиток шлема.
- И-инспектор, вы где? – Микель даже заикаться начал от страха. С таким воображением он долго не протянет, если, конечно, не научится держать его под контролем. Джемми вздохнул и включил фонарик на нарукавном щитке. Яркая, мертвенно-синяя искра осветила его шлем снизу, придав лицу инспектора схожесть с болтающимся в невесомости трупом. Микель сдавленно ойкнул, но анализатор, к счастью, не уронил. Страшно представить, на каких астероидах его заставит копать руду начальник Род, если он угробит дорогое и точное оборудование.
- Эй, стажёр, ты что замер в проходе? – Эйчер недовольно зашипел, едва не налетев на Микеля в темноте. Джемми всё-таки нашёл управляющий щиток и включил освещение шлюза, пока доктор не решился изменить своему правилу и не сорвался на парне. Последнее время Эйчер сидел без работы, зато с тремя судебными исками от родственников жертв преступлений, в расследовании которых он принимал участие, так что нервы у него были расшатаны.
- Микель, внеси оборудование внутрь и иди к главному пульту. Док, мы с тобой поищем тела. – Джемми отключил фонарь на нарукавном щитке и повернулся к своей группе.
- А зачем к пульту? – Испуганно прошептал Микель, он крепко прижимал к себе анализатор, словно тот был щитом или, как минимум, лазерной пушкой. – Встроенный в шлем фильтр говорит, что воздух здесь в пределах допустимых норм.
- Ты чего головой вертишь, думаешь, трупы будут прямо в шлюзе валяться? – Эйчер усмехнулся и подошёл к Джемми, намеренно задев стажёра плечом. – Или что они здесь к стенам прибиты? Это тебе не дальний космос, мальчик.
- Ничего такого я не думаю, доктор Хоббинс! – Микель опять завёлся с одной фразы, хотя и далеко не невинной. Сейчас он готов был кинуть анализатор в голову Эйчера, полностью наплевав и на его цену и на его значимость для расследования. – И не смейте называть меня мальчиком! Я уже…!
- Да замолчите оба. Микель, здесь сейчас почти также холодно, как за дверью, так что будь добр, обеспечь нам условия работы. Запусти станцию, наконец. – Джемми раздражённо отмахнулся от возражений. Первичный запуск – это базовая процедура, сделать её может даже ребёнок. – Эйчер, нам нужно найти экипаж. Микель, как закончишь, сразу связывайся, не болтайся по станции в одиночку.
- Есть, сэр. – Резво козырнул стажёр и ушёл выполнять приказ. Джемми был абсолютно уверен, что новичок сразу же после запуска отправится к ним, ему явно не хотелось нарваться на болтающееся где-нибудь в лестничном пролёте тело. Хоть Эйчер и пытался его убедить, что бесхозных трупов здесь быть не может, доктор и сам не был в этом уверен.
- Ладно, а теперь скажи мне, где мы будем искать жмуриков на этой труповозке? – За подобный цинизм Эйчера особенно не любили в управлении. Это ведь было так негуманно и слишком грубо.
- Я бы начал с кают-компании. Потом продолжил бы мостиком и каютами персонала. Нам нужно найти хотя бы одного, чтобы понять причину смерти. – Джемми с сомнением посмотрел на дорогой анализатор и всё-таки решился поднять его с пола, куда его со всеми предосторожностями поставил Микель. – Так что вперёд, Эйчер. Не хочу здесь застрять.
Микелю потребовалось минут двадцать, чтобы найти комнату управления и включить системы жизнеобеспечения. За всё это время он никого не встретил и ни обо что не споткнулся. Наверное, он ожидал увидеть беспорядок, следы борьбы, надписи на стенах – что угодно, но в коридорах станции было тихо и пусто. Это было так не похоже на фильмы ужасов про дальний космос, что пугало по-настоящему.
- Инспектор, я всё сделал, куда идти? – Голос Микеля звучал уверенней, чем у шлюза, но ему всё ещё было не по себе.
- В кают-компанию. И можешь снять шлем… минут через десять, когда воздух прогреется. – Голос Джемми звучал в шлемофоне как-то глухо, но Микель списал это на неточную настройку передатчика. Быть же не может, чтобы инспектор Окайяс, обладатель самой дурной славы в управлении, боялся хоть чего-то. К тому же, его не очень-то любило начальство, поэтому постоянно давало всякие неприятные и тёмные дела, так что он уж точно давно привык к таким местам и ситуациям.
Когда Микель вошёл в кают-компанию, он понял, что ошибся и зря заподозрил шлемофон в неисправности. Все тридцать человек были там: мужчины и женщины сидели и лежали на полу, диванах и креслах. Все они казались страшно исхудавшими, со вздувшимися животами и высохшей кожей.