Пытаясь заглушить угрызения совести, она снимает наушники, выдергивает пробку из ванны, вылезает из воды, вытирается, принимает таблетку, чистит зубы. За всеми этими манипуляциями Анна твердит себе, что абсолютно ни в чем не виновата: в конце концов, она подписалась на «Кисмет» из любопытства и еще ничего не произошло. А если ей немного не по себе, не значит ли это, что всё не всерьез?
Немного успокоившись, она, дрожа, выходит из наполненной паром ванной и взбирается по лестнице в спальню. Еще нет и половины двенадцатого, а Пит уже сладко посапывает. Анна натягивает пижамные шорты и майку, завязывает влажные волосы в узел, выключает настольную лампу, ныряет в постель и закрывает глаза.
Она не спит. Вернее, впадает в забытье на минуту, но внезапно ей кажется, что она падает, и, вздрогнув, девушка просыпается. Потом она просто лежит, преисполнившись бодростью — сна ни в одном глазу, словно минутная дрема придала ей сил. Она крутится с боку на бок, но никак не может принять удобное положение; все тело словно заряжено нездоровой энергией, как будто организм чувствует: что-то не слава богу. Мастурбация помогла бы отвлечься от тревожных мыслей и снять напряжение, но перед ванной Анна выпила вина, а оно, даже в объеме бокала, мощно препятствует оргазму. Правда, и Зара, и Пит утверждают, что эта проблема существует только в ее голове. А что не в ее голове? — всегда возражает Анна. Она ложится на спину, при этом в одеяле и подушке отдается ее пульс, а потом снова поворачивается на правый бок, лицом к Питу — его силуэт проступает в темно-синей тьме. Словно в ответ на ее движение его дыхание меняется: губы раскрываются, и язык с каждым вздохом слегка пощелкивает. Анна думает о том, что рассказала ей Ингрид: они с Сэмом чаще всего спят, переплетясь телами, ее голова на его груди, а его рука обнимает ее спину. Она пытается припомнить, когда они с Питом последний раз так спали и было ли такое вообще, и в этот момент он всхрапывает — издает всего один долгий сдавленный рокочущий звук, но в мозгу Анны тут же невольно вспыхивает число 70, она вздыхает и, оставив надежду заснуть, встает с постели и надевает халат.
В кухне она дотягивается до задней стенки шкафа и достает бутылку дорогого виски, привезенного с острова с загадочным названием Джура, — рождественский подарок от родителей Пита, — наливает в стакан на один палец и добавляет звонкий кубик льда. За последние несколько недель Анна ополовинила содержимое бутылки, прикладываясь по чуть-чуть во время одиноких ночных бдений. Что подумает Пит, когда увидит это? — ужасается она и борется с искушением долить в бутылку холодной воды из-под крана. Но это означало бы перешагнуть через важный порог и признать существование проблемы, которой на самом деле нет, поэтому Анна ставит неиспорченный виски назад в шкаф.
По пути в гостиную она забирает из ванной ноутбук, потом сворачивается калачиком на диване и целый час изучает сведения о Сахине Бхутто. Большинство статей содержат основные факты биографии Сахины, беглый обзор ее главных проектов — «Жестяной банки» и стадиона в Китае, который виден из космоса, — и байки, подтверждающие грозную репутацию архитектора: однажды она заставила повернуть назад самолет, поскольку ей в голову пришла идея, которую требовалось срочно перенести на бумагу, в другой раз она разогнала фирму, которая не смогла обеспечить ей получение контракта. Эти истории повторяются почти слово в слово в Times, Newsweek и Vogue, и создается впечатление, что основным способом получения информации для всех изданий является воровство фактов. Анна копает глубже, и на третьей странице результатов поиска находит нечто интересное: на сайте Королевского института британских архитекторов размещена научная работа студента Университета Огайо под названием «Сахина Бхутто и модернизм» — тщательное исследование, основанное на достоверных фактах и содержащее малоизвестные сведения о Сахине начиная с ее юности в Пакистане и первых шагов в Америке. Это вдохновляет Анну набросать десять новых вопросов, и она принимает решение: как бы ни повернулся разговор, каким бы мучительным ни оказалось общение с Сахиной, она не станет писать шаблонную статью, подобную прочим. Ее статья будет отличаться свежестью, проницательностью, прольет свет на личность архитектора. Может быть, если ей это удастся, она поразит Стюарта и Полу, они простят ее за путаницу со списком влиятельных женщин и разглядят в ней зрелого журналиста.