а, - Я пила. - Что случилось? Ты что, еще и курила? Запах... Когда сосед курит, в туалете так же пахнет... И зачем ты прячешь от меня все это? Сама же говоришь, что врать - это плохо. Девочка явно недоумевала, смотря на мать таким взглядом, который буквально пронзал душу. - Не пойми меня неправильно, я просто не хочу, чтобы ты делала то же самое. - Но я и не собиралась... - она села на пол рядом с женщиной. - Знаешь, - мать притянула её к себе, обняв. - В жизни бывает всякое. И часто наши планы меняются под влиянием судьбы. Лучше пообещай мне. Так мне будет несколько спокойней. - Обещаю. *** - Может поделишься со мной страшной тайной, где ты их нашла? - Никита нес меня на руках, вглядываясь в темноту, а я лишь молилась, чтобы он не упал. Как я и ожидала, он согласился мгновенно, но всё-таки был немного ошарашен. - Не думаю, что тебе понравится, что я лазила в вещах твоей сестры. - Это, скорее всего, не понравится ей самой, когда она обнаружит, что их там нет, - парень посадил меня на незаселённую кровать, и встал на корточки перед ней. Это немного смутило меня, ведь я находилась все в том же виде - а именно, в футболке и труселях с котиками, которые Лиза купила специально для меня в одном из местных текстильных магазинчиков. Парень, тем временем, залез под кровать, а спустя несколько секунд, когда его туловище скрылось под ней, кровать пошатнулась, будто корабль во время шторма. - Твою мать! - С тобой все в порядке? - я только хотела сползти на пол, как Никита вдруг крикнул: - Не смей этого делать! Испуганно подняв левую ногу, которую я уже поставила на паркет, я уставилась на парня. - Пол холодный, балда! Он встал и, отряхнувшись, подошёл к тумбочке около двери, на которой стояли две бутылки красного вина. Сняв этикетку, Никита вкрутил в пробку штопор, который, видимо, достал под кроватью. - Почему он был там? - Одно время мне приходилось прятать от Лизы сигареты и алкоголь, с тех времён и осталось. - Ты всерьёз думал, что она их не видела у себя под кроватью? - Скорее всего, видела, поскольку я частенько обнаруживал пачки с сигаретами пустыми, а бутылки попросту пропадали. Резкий звук вырвал меня из реальности. Он был похож на тот самый выстрел. Будто в подтверждение, в ноге болезненно кольнуло. - Держи, - я увидела протянутую мне бутылку, и, схватив ее, сделала глоток. Не считая шампанского, которое я пила с великодушного позволения Лиды, я никогда не пробовала алкоголь. Меня не привлекало это, поскольку я была уверена, что выполняю обещание, которое в своё время дала маме. Скривившись, я поставила бутылку на пол. - Ну, как? По-моему, неплохо. - Я не пила алкоголь до этого. - Это так мило, что ты делаешь это ради меня, - он попытался изобразить наигранную радость. - Актёр из тебя так себе. И это вовсе не из-за тебя. Ты не в моем вкусе, помнишь? - Я вижу, что ты сползаешь. Я же слепой. - Чёрт. Ну, можно я посижу на полу, пожалуйста? В эту самую минуту он подошел ко мне и, улыбаясь, стащил одеяло, лежавшее позади, на пол. - Теперь да. В то время как я пыталась аккуратно переместиться на наш «ковёр для домашнего пикника», стараясь не двигать больной ногой, парень кинул в мою сторону подушки, попав одной из них мне в голову, и тут же получил ответный удар. - Извини, что попал со второго раза. Не бей меня. Ох, эта суровая районная гопота. - Иди ты, знаешь куда? - я подложила под спину подушку, облокотившись о край кровати. Никита почти в точности повторил мои действия. - Как ты смотришь на то, чтобы завести разговор? - Я не настолько пьяна. Всего глоток вина, вкус которого я не могу оценить по достоинству, не сможет развязать мне язык. - Так может сделаешь ещё один? - он протянул мне свою бутылку. - Ну уж нет. Интересно, а есть статья за спаивание несовершеннолетних? - Господи, ты же ещё мелкая. Я совсем забыл про это. Честно. Часто забываю про возраст людей. - А тебе самому-то сколько? - Девятнадцать. Не смотри на меня так. Это ведь ничего не значит. Почему-то все уверены, что я уже должен был всячески состояться в жизни. Найти работу или поступить в универ. - А ты? - мне правда было это интересно. Не каждый день парень из известной группы вандалов рассказывает мне о своей жизни. - Стоит начать с того, что я ушёл после девятого и это было очень спонтанно. Были некоторые события, после которых я хотел убить Лизу, поскольку она не должна была этого делать. Это было глупо с её стороны. - О чем ты? - Зря я про это сказал, но суть в том, что она помогла мне закончить школу в то время, когда я вел себя как последняя скотина. Знаешь, как я начал рисовать? - моим ответом послужило молчание. - Я пошёл по скользкой тропинке, понимая, куда качусь. В то время мать не давала мне свободно вздохнуть, пытаясь сделать меня её идеальным сыном. Это было ограничение моей свободы. Поэтому я пробовал все, что наводило на путь неподчинения. Лиза прикрывала меня, искала, не говоря маме, когда я связался с Протестантами и пропал на несколько дней. Иногда возникает чувство, будто моя мать - она. Не знаю, заметила ли ты, но даже о тебе она заботится, ощущая ответственность на своих плечах. Поэтому мы в какой-то степени её детки, - я усмехнулась, вспоминая постоянные наставления Лизы, в течение этих нескольких дней. - Но я немного отвлекся. Тогда я хотел максимально скатиться, чтобы доказать матери, что я не такой, каким она меня вообразила. Я рисовал до тех пор, пока этот навык не достиг совершенства. А сами Протестанты образовались из нашей небольшой компании, в которой было всего три человека. Серёга занимался привлечением людей, я пытался их хоть чему-то научить, а Слепой, - от воспоминания пустых глаз по моей спине побежали мурашки. - Он придумывал, как все это будет работать. - То есть, все добровольно? - вспомнила я слова Дениса, утверждавшие обратное. - Конечно. Кто хотел - тот и приходил. Сейчас немногое изменилось. Раньше мы предоставляли жильё в нашей заброшке - прошу учесть, что перед этим мы её всячески обустраивали и утепляли. Теперь же многие из тех живут в общежитии, которое ты разукрасила, - он снова улыбнулся, но на этот раз показав небольшие ямочки на щеках. - А как начался твой «путь» в этой сфере? - Я во многих вещах бунтарь. Иногда меня «уносит» и я не могу остановиться. Так было и в тот день. Будучи двенадцатилетней школьницей я, купив дешевый баллончик в автомобильном магазине, пошла к одному из заборов, находившихся в нескольких кварталах от моего дома, и начала «творить». Парень расхохотался. - И что же это было? - Киска, - он ещё больше залился хохотом. - Не эта, идиот. Смотря на него, я сама начала жутко смеяться, закрывая лицо руками. Когда мы более или менее успокоились, Никита лег так, что его голова оказалась на моих коленях. Бутылка, стоящая недалеко от него, была пуста больше, чем на половину. - И что теперь? - А как у тебя в личной жизни, маленькая вандалка? Я сделала небольшой глоток. - Не уверена, что готова разговаривать на эту тему с тобой. - Ой, да брось. Мы с тобой уже как родные. Лиза - наша мама. А мы бухаем с тобой вместе. Я издала звук, который по идее должен был быть смешком, но получилось нечто, похожее на крик чайки. Никита, видимо, не придал этому значения. - Ну так что? - Ты же сам сказал, что не стал бы со мной встречаться. - Так и знал, что ты по уши влюблена в меня. - Вовсе нет. Просто так я хотела сказать, что я никому не подхожу в этом плане. А что касается тебя - ты никогда мне не понравишься. Ты эгоист, а ещё очень самоуверенный... Что вовсе тебя не красит. - Как и ты... Я бы на твоём месте не зарекался. Мало ли что. Вдруг ты нравишься мне, но из-за Светы я не могу проявить свои чувства, боясь ранить её. В том, что его слова не могут быть правдой я была уверена на все сто процентов. Как я уже сказала, он просто не мог переживать из-за таких пустяков, являясь эгоистом. Интересно, он правда знает, что она не только с ним? - Сколько вы вместе? - Года три-четыре. Но я был не первым. Не удивлюсь, если она потеряла девственность в лет одиннадцать. - Ты так о ней говоришь. Как будто это не твоя девушка. Зачем же ты с ней тогда встречаешься, если она тебе не нравится? Его взгляд снизу вверх показался мне более надменным, как если бы он так же посмотрела на меня из вертикального положения. - Она нравится мне. Но не совсем так, как должна. Знаешь, наши отношения, больше походят на затянувшийся курортный роман. Но должен признать, что за её минет я готов продать душу. - Прямо-таки душу? - Ну хорошо. Почку. Мы несколько минут просидели в молчании, пока Никита, наконец, не прервал его, встав. - Я, если ты не против, выйду? - Куда? - Курить хочу, но тут не буду из-за тебя и Лизы. Я не долго. - Можно с тобой? Парень удивленно поднял брови. - Эм, конечно. Только там кафель, поэтому надень мои тапки. Он снял милые жёлтые тапочки и протянул мне руку, чтобы я смогла встать. Они оказались велики мне на несколько размеров, от чего свободно болтались на моей ноге. - Не неси меня. Я могу сама. Только держи меня за руку, пожалуйста. Выход на балкон находился в той самой комнате, в которой я вытащила Никиту накануне вечером. Дернув за ручку, парень галантно пропустил меня вперёд, а после вошёл сам. Достав из кармана джинс пачку сигарет и зажигалку, Никита проделал привычные для него действия и затянулся сигаретой. - Не засовывай ее в мой задний проход, прошу. Я ничего не могу поделать. Это привычка. - Дай и мне одну. Если моя просьба пойти на балкон была хоть как-то объяснима, то эта, видимо, не имела смысла в его глазах. Тем не менее он протянул мне сигарету, и как