Старинная японская жироварная фабрика. Слева — груда китового мяса и куски китового жира с еще не снятой кожей, справа — топки и котлы для вытапливания ворвани; внизу — рабочие, режущие куски китового жира на мелкие ломти.
Так выглядела китовая охота в XVIII веке. Эта гравюра взята из книги Ганса Эгеди „История Гренландии” (1750).
Японский китобойный гарпун 1829 года. Слева — крепление металлического наконечника к деревянному древку и кольцо, к которому крепится гарпунный линь; справа — наконечник гарпуна.
Разделка вытащенного на берег кита на Шпицбергене (гравюра на дереве 1590 года).
Гренландский эскимос в каяке, обтянутом тюленьей шкурой, охотится на нарвалов(гравюра 1837 года).
Американская береговая китобойная станция поблизости от Нью-Бедфорда, Новая Англия (1763 год). С небольшого шлюпа, изображенного на втором плане, можно было охотиться только в прибрежных водах.
Убитую самку кита вытягивают на берег с помощью ворота. Шпицберген, 1744 год.
Охота на китов у острова Ян-Майен (1744 год). На заднем плане — Бееренберг (Медвежья гора).
Старинная гарпунная пушка. (Гравюра Скорсби, 1820 год.) Ее крепили на вертлюгах на носу вельбота. Такими пушками пользовались в XIX веке китобои, промышлявшие в Арктике.
Американский вельбот 70-х годов XIX века. Гарпунер приготовился к выстрелу. Перед самым выстрелом парус спускался, а мачта заваливалась, чтобы лодка не перевернулась, когда кит потащит ее за собой.
Картина неизвестного японского художника, изображающая охоту на кита с лодок с помощью сетей и ручных гарпунов.
Американские орудия, с помощью которых ловили и разделывали китов в середине XIX века. Рисунки капитана Скеммона.
Кит, «взбрыкивающий» хвостом. Картина начала XIX века.
Разделка туши кашалота в воде, у борта китобойца.
Китобоец «Чарлз У. Морган». Выйдя в первую экспедицию в 1841 году, он вернулся н Нью-Бедфорд в январе 1845 года с 1600 бочками кашалотовой ворвани, 800 бочками ворвани и 4 тоннами китового уса. Сейчас стоит на приколе в Мистике (штат Коннектикут) как один из экспонатов Музея китобойного промысла.
«Уондерер», китобоец из Нью-Бедфорда, — последнее американское парусное судно с прямым вооружением. Последний раз выходил в море в 1924 году.
Ворвань вытапливали на китобойцах даже ночью.
Обмер трехмесячного эмбриона кита, извлеченного из чрева матери.
Один из драматических моментов охоты ни китов. (Гравюра У. Скорсби, 1820 год.)
Теперь китобойные суда уходили в плавание на четыре, а то и на пять лет. Все эти годы они добывали китов и вытапливали ворвань, по частям отправляя ее на родину с грузовыми судами из разных портов, которые лежали на их пути. И наконец, до отказа набив собственные трюмы ворванью, возвращались сами домой.Около 1850 года в Америке один только тихоокеанский китобойный флот насчитывал примерно 700 кораблей. Но с 1849 года значительная часть судов встала на прикол, оказавшись без дела: охваченные общей золотой лихорадкой, матросы покидали свои корабли.Но самый большой ущерб американскому китобойному промыслу нанесла гражданская война. Многие китобойцы, в большинстве своем принадлежавшие портам северных штатов, были взяты в плен или просто уничтожены военными кораблями южных штатов и каперами. Особенно свирепствовали корабли «Шенандоа» и «Алабама». Поэтому владельцы китобойных судов предпочитали держать свои корабли на приколе, чем отправлять их в море. А в 1861 году произошла знаменитая история с «каменным флотом»: правительство скупило у владельцев сорок китобойных судов. Наполнив трюмы кораблей камнями, их затопили у входов в гавани Чарлстон и Саванна, во-первых, чтобы заблокировать эти порты, а во-вторых, чтобы китобойцы не попали в руки ни контрабандистам, ни каперам.После войны китобойный промысел начал было возрождаться, но тут возникла новая преграда: к этому времени были открыты и начали все шире применяться в качестве топлива и смазочных масел нефтепродукты. Сначала с этим новым конкурентом бороться было сравнительно легко. Но чем дальше, тем больше падал спрос на ворвань, а с падением спроса падала и цена.Тем не менее американские китобои продолжали охотиться и на кашалотов, рассеянных по всему Мировому океану. Кроме того, большой северный тихоокеанский китобойный флот занимался также охотой на гренландских и серых китов в Беринговом проливе и к северу от него, крейсируя вдоль побережий Азии — до самой Японии и Америки — до Южной Калифорнии.Но в 1871 году северный флот потерпел катастрофу: из сорока одного китобойца затерло и раздавило во льдах тридцать четыре корабля. Испытав по пути тяжелейшие лишения и трудности, моряки волоком дотащили вельботы по льду до открытой воды, где их и подобрали уцелевшие суда. При этом ни один человек не погиб, и все тысяча двести моряков благополучно сошли на берег в Гонолулу. От этого удара северный тихоокеанский китобойный промысел уже не смог оправиться. Хотя немногочисленные китобойные суда еще и ходили в Арктику — через Берингов пролив и через Девисов пролив в море Баффина и в залив Мелвилл, — к 1914 году китобойный промысел в арктических морях практически уже не велся.Примерно к этому же времени американцы перестали охотиться и на кашалотов. К первому десятилетию XX века осталось уже совсем мало старомодных парусников, которые, охотясь за китами, попутно совершали рейды к оскудевшим лежбищам морских котиков. Некоторые же из них охотились еще и на морских слонов, державшихся около уединенных субантарктических островов. После первой мировой войны была сделана еще одна попытка отправить в море несколько парусных судов. Но когда в августе 1924 года прекрасно оснащенный, с полным парусным вооружением китобойный корабль «Уондерер», выходя в открытое море, потерпел крушение почти в пределах видимости родного порта — Нью-Бедфорда, китобойному промыслу на парусных судах пришел конец. Если не считать нескольких шхун, отправлявшихся на лов китов в течение еще двух-трех лет, эта попытка была последней. Американский китобойный парусный флот более не существовал.Приемы лова китов были существенно усовершенствованы американскими охотниками на кашалотов, у которых эта охота превратилась в почти ритуальное действо с неким мистическим оттенком. Суда, выходившие из портов Новой Англии, обычно делали первый заход на Азорские острова или острова Зеленого Мыса, где за счет местных жителей — искусных мореходов и гарпунеров — пополнялся состав экипажей. (В наше время только на Азорских островах еще сохранились старинные способы охоты на кашалотов.)Раньше на американских китобойных судах китов высматривали специальные дозорные, которые стояли на мачте, надев вокруг пояса медный обруч, надежно прикрепленный к бом-брам-стеньге1. «Вороньих гнезд», то есть деревянных бочек, приделанных к верхушке мачты, которые так хорошо были известны в европейском китобойном флоте, на американских судах не было.