5 миллиметров. Дальность стрельбы составляла около 25 метров. Дистанционный взрыватель, заменивший сосуд с серной кислотой, который применял Фойн, взрывал головку гарпуна через 3 секунды после выстрела. Пушки заряжались через дуло, но с 1925 года, когда был введен в употребление бездымный порох, их стали заряжать через казенную часть. Шток гарпуна имеет продольный паз; по нему движется чекель (кольцо), который сращен с гарпунным линем. Когда гарпун заведен внутрь ствола, чекель помещается на переднем конце паза, когда же произведен выстрел, чекель скользит по пазу вниз, а вместе с ним — линь, прикрепленный к заднему концу гарпуна.Шведская сталь, из которой сделан шток гарпуна, исключительно упруга, так что даже при самых мощных рывках кита гарпун изгибается и перекручивается, но не ломается. Выпрямлять деформированные гарпуны, вынутые из тела кита при его разделке, — одна из основных обязанностей кузнецов китобойных станций.В китобойный сезон 1925-26 года впервые было применено изобретение одного норвежского артиллериста — «мостик», идущий от капитанского мостика к гарпунной площадке. Это избавило гарпунера, который до момента выстрела стоит на капитанском мостике, от необходимости спускаться и подниматься по трапам, чтобы добежать до пушки.Новейшие современные китобойцы — прекрасные, мощные суда — состоят в прямом родстве со своими предшественниками (многие из которых, впрочем, работают и поныне). Новые суда очень красивы. Длина их — около 70 метров, полное водоизмещение — 500 тонн, а у самых больших — до 900 тонн. На них установлены шестицилиндровые дизельные двигатели мощностью от 2000 до 3600 индикаторных лошадиных сил и могут развивать скорость до 18 узлов. У них широко разваленные скулы, очень низкий надводный борт и очень высокий полубак; в передней части фальшборта имеются клюзы, через которые проходят буксирные цепи. Швартуя кита к борту судна, чтобы транспортировать его к месту назначения, такую цепь пропускают вокруг его хвоста. На старых китобойцах от мощных ударов кита хвостом доски бортовой обшивки прогибались так, что шпангоуты выпирали, как ребра у тощей коровы. В 1923 году в Англии было построено первое китобойное судно, работающее на жидком топливе, и вскоре судостроители, проектирующие китобойцы, отказались от угольного топлива и стали применять нефть. Поначалу эта реформа породила некоторые трудности: нефть для китобойцев перевозилась в отдаленные районы южного промысла в тех же цистернах, которые были предназначены для ворвани, и чтобы ворвань не пахла нефтью, требовалась чрезвычайно тщательная их очистка, что было очень трудоемким делом.Первое китобойное судно с дизельным двигателем было спущено на воду в 1937 году в Японии. Оно было быстроходным, но шум дизелей отпугивал китов, и приблизиться к ним на такое расстояние, на которое удавалось подходить паровым китобойцам, было просто невозможно. Тогда стали действовать иначе: дизельное судно гналось за китом и преследовало его до тех нор, пока животное не доходило до полного изнеможения. Таким образом, дизельные суда все же оправдали себя, особенно после того, как было улучшено управление ими и повысилась их маневренность.Жизнь китобоя, плавающего на современных китобойных судах, не подвергается такой опасности, как в прежние времена, когда охота велась с малых лодок. И тем не менее не следует представлять себе современный промысел как просто хладнокровное массовое убийство животных, а именно так думают многие из тех, кто никогда не видел ни кита, ни китобоев. И теперь китобой, отправляясь на промысел, нередко вынужден уходить на сотни миль от береговой станции или плавучей базы, а скитание по морям в штормовую погоду — далеко не увеселительная прогулка.Каждый китобой — и в старину, и нынче — имел и имеет одну цель — добыть как можно больше китов, причем как можно скорее, но только современные способы лова позволяют вести охоту на больших полосатиков. Ни один китобой с малого судна не осмеливался приблизиться к такому гиганту, а тем более — бросить в него оружие, а если это и происходило случайно — горе было такому охотнику! Для того чтобы подвести современное китобойное судно к синему киту, нужно не меньшее, а может быть, и большее искусство, чем вплотную подойти на вельботе к кашалоту.Как только гарпунер решит, что где-то поблизости от судна есть киты, он немедленно отправляет на топ мачты, в «воронье гнездо», дозорного, а сам встает за штурвал и ведет судно, пока дозорный не крикнет: «Фонтан!». Наблюдатель указывает направление, судно немедленно ложится на другой курс и полным ходом пускается в погоню за китом. На палубе в это время собирается вся команда и напряженно вглядывается в даль. Гарпунная пушка обычно заряжена заблаговременно.Когда китобоец приблизится к киту, гарпунер старается угадать направление движения животного, следя за ним, когда он выныривает на поверхность, чтобы набрать воздуха, и направляет судно туда, где, как он думает, кит должен вынырнуть: уходя на глубину, кит «взбрыкивает» хвостом и оставляет после себя небольшие водоворотики, похожие на масляные пятна.Гарпунер старается приноровиться к скорости кита, так, чтобы кит, вынырнув на поверхность подышать, оказался рядом с носом судна. Едва завидев кита, выплывающего на поверхность подобно зеленоватому привидению, гарпунер покидает капитанский мостик и перебегает на гарпунную площадку. Там он дожидается, пока кит вынырнет совсем, жестами показывая штурвальному, куда переложить руль. Судно в это время идет самым малым ходом, иногда даже вовсе стопорит машины, так как любой неожиданный шум может спугнуть кита, и тогда животное нырнет в глубину и уйдет. Но если кит выплывет именно там, где его ждали, верхушка его головы появляется над поверхностью воды, его огромные дыхала извергают струи пахнущего рыбой пара, он открывает их, чтобы заглотнуть побольше свежего воздуха перед тем, как снова нырнуть, и на какое-то мгновение гарпунер может заглянуть в них. Затем дыхала закрываются, голова снова исчезает под водой, а на поверхности появляется круглая, как обод гигантского колеса, спина кита. Это и есть решающий момент; гарпунер прицеливается и нажимает на спусковой механизм, стараясь, чтобы гарпун попал примерно в среднюю часть спины, перед спинным плавником.Если ветер дует в корму и относит пороховой дым в сторону, гарпунер может увидеть, как гарпун вонзается в кита, и даже услышать, как в его теле разрывается граната. Кит бросается в сторону, таща за собой прочный линь, но едва только первые дикие броски утихают, лебедка перестает отпускать линь и он натягивается. Если (а так обычно и случается) кит не умирает от первого выстрела, нужно быстро подойти к нему как можно ближе и выстрелить снова. Как только становится ясно, что кит мертв, его вытаскивают лебедкой на поверхность и пришвартовывают к борту судна. Затем в тело кита вводят трубку и надувают его воздухом, чтобы он держался на поверхности. После этого в него втыкается шест с флажком (а в последнее время — и с буем, снабженным радиопередатчиком), концы хвостовых плавников отрубаются, на шкуре вырезывается порядковый номер и тушу оставляют дрейфовать на поверхности воды, а судно отправляется на поиски следующей жертвы. Позднее всех дрейфующих в зоне охоты китов подбирают и буксируют либо к береговой станции, либо к судну-матке.С 1920 года одна китобойная компания регулярно занималась китовой охотой у Южных Оркнейских островов, держа плавучую фабрику в одном из ближайших заливов. Но так как до самого конца китобойного сезона у этих островов держится лед, фабрика передвигалась вслед за китобоями вдоль кромки льда и начинала работать, не дожидаясь возможности войти в бухту или гавань. Такой способ оказался весьма эффективным; это проложило путь дальнейшему развитию океанского китобойного промысла. В 1923 году к морю Росса была послана флотилия китобойцев с флагманом под названием «Сэр Джеймс Кларк Росс». Пройдя через зону морских льдов, судно-матка вышло к открытой воде, где было множество китов, и целый сезон работало, не заходя в гавань и не имея никаких коммуникаций с берегом. Плавучая база снабжала китобойные суда углем и пресной водой прямо в море. Улов был вполне удовлетворительный. В 1925 году компания Ларвика пошла еще дальше: она снарядила в Южную Атлантику пароход «Лансинг» с кормовым слипом (изобретение капитана П. Сёрлле), по которому убитых китов можно было сразу поднимать на палубу для разделки. Китобойный сезон принес этому судну весьма обильный улов. В 1926 году некоторые плавучие фабрики прибыли в район Южных Шетландских островов раньше обычного и, работая у кромки льда, получили хороший улов еще до того, как зашли в свои гавани. В 1927 году сезон был открыт еще раньше: охота велась вдоль кромки льда между Южными Оркнейскими и Южными Шетландскими островами и дала отличные результаты.С тех пор как стало возможным вести промысел в открытом море, океанский китобойный промысел стал стремительно расти, так как для работы в море лицензий не требовалось и можно было не соблюдать ограничения, касающиеся охоты на многие виды китов, и правила рационального использования китовой туши.С 1929 года начали строить специализированные океанские китобойные суда, хотя кое-где еще продолжали переоборудовать старые торговые суда. Теперь это уже не просто п