— Кого? — не понял Генка.
— Да крокодилов. — Петух залучился еще сильнее, а это значило, что он с пяток и до макушки начинен всевозможными тайнами! Не только Генка, но и Кит догадался об этом.
— Ты, случаем, не «Москвича» выиграл по лотерее? — Муха дернул Петуха за рукав старенькой сиреневой футболки. — А ну, Петька, выкладывай свои секреты!
Петька, играя пшеничными бровями и свысока поглядывая на братьев, всем своим видом как бы говорил: «А я знаю такое, что... от зависти можно лопнуть, а вот не выложу. Не открою тайны до тех пор, пока вы меня об этом не попросите, как должно».
— По-ду-ма-ешь, нового Рихарда Зорге открыл! — Генка презрительно сплюнул себе под ноги. — Мы и сами кое-что знаем, да никому не скажем. Правда, Кит?
— Факт и «казенная печать»! — Кит равнодушно повернулся к Петьке спиной. — Айда, Генка, в краеведческий музей, мамонтов еще раз посмотрим да и в отдел гражданской войны заглянем, мы ведь там не были... — Костя тоже хотел бы вытянуть из Петьки новости, но чтобы упрашивать кого-то — извините-подвиньтесь!
И братья, словно Петуха и его тайны вовсе не было, спокойно повернулись к Петьке спиной и пошагали прочь.
— Куда вы? — кинулся Петька вдогон. — Сейчас я вам такое грохану — до облаков подпрыгнете! — Петух лихо поддернул залатанные на заду полосатые штаны и таинственным шепотом доложил: — Сегодня утром в очереди за молоком Нюську Иночкину встретил...
Братья переглянулись.
— На нее вчера напали бандиты...
— Ну и?.. — У Генки от напряжения глаза стали круглыми: «Что же Петуху сказала-таки о нем Нюська Иночкина?»
— Если бы не храбрецы-дружинники, — продолжал хорохориться Петька, как будто главным действующим лицом в героической истории был именно он, — Нюське Иночкиной вместе с ее подружкой Тасей Воронцовой, из восьмого «Б», была бы хана, со святыми упокой!
Петька выпятил грудь, колесом, надул щеки, всем своим видом показывая, что самое главное еще впереди. Он чувствовал себя на седьмом небе от блаженства: еще бы, такие мировецкие новости, и он, Петька, узнает их первым! Уж кого-кого, а его, стреляного воробья, на мякине не проведешь, он прекрасно понимал, что и всезнайка Генка, и богатырь Кит неимоверно ему завидуют, только виду не подают. И Петух продолжал, медленно роняя слова:
— Так вот, среди задержанных бандитов... оказался... кто бы вы думали?
— Васька Сом! — вырвалось у Генки.
— Точно... А ты откуда знаешь?! — Петька обалдело хлопал соломенными ресницами. — Тебе тоже Нюська сказала?
— Ин-ту-и-ци-я! — соврал Генка. — Угадал?
— То-ч-но...
Сейчас Петька выглядел таким жалким и растерянным, что Кит счел нужным подбодрить севшего на мель рассказчика, спросив заинтересованно:
— А дальше что?
Петька встряхнулся, как воробей, искупавшийся в луже, и не очень уверенно произнес:
— А знаете, кто задержал бандитов?
— Кто?! — У Генки от любопытства аж вытянулась шея.
— Герои дружинники!.. Два старшеклассника из нашей школы приемами самбо уложили трех громил... И что самое удивительное: когда слава ползла к ним на коленях, они скрылись. Нюська говорит — «из скромности», а я так думаю — из боязни мести.
— Так уж они и испугались! — презрительно фыркнул Генка.
Петька не обратил на это внимания. Он продолжал одновременно и восторженно и грустно:
— Подоспела милиция, Ваську Сома и одного бандита забрали. Другой загодя бежал. — Петька тяжело вздохнул, ему было жалко давнего дружка-приятеля. — А может, Васька еще не виноват и его отпустят?
— Хорошенькое дело «не виноват»! А кто с ножом крался к...
— С каким ножом? — перебил Генку Кит.
Муха прикусил язык: он опять чуть было не проболтался.
— Да о каком это ты ноже? — Петька подозрительно поглядел на Муху. — Нюська ни о каком ноже не говорила... Уж не ты ли был в Морском саду?
— Что ты! Ин-ту-и-ци-я!..
Кит фыркнул.
— Слушай, Петь, а героев тех Нюська не называла?
— Не-ет. — Петька ошалело крутил головой, он чувствовал, что его разыгрывают, а в чем — понять не мог. — Нюська сказала, что одного из дружинников знает, но кого именно, не говорит. Раз спасители пожелали остаться неизвестными, то она их не подведет.
— Молодчага ваша Нюська! — похвалил Кит.
— Дура! — буркнул Муха. — Мало ли что они хотели!.. А она бы должна о них в газету написать, по радио передать, чтобы страна знала своих героев!
— Точно, Генка! — поддержал Петька. — Я об этом Нюське так и сказал.
— А она?
— А она лишь загадочно усмехнулась, знаешь, как это делают все наши девчонки, когда хотят походить на Татьяну Самойлову или на Марину Влади, и сказала, что по-ду-ма-ет... А чего тут думать! — И Петух, подражая Генке, лихо сплюнул себе под ноги.
— Однако пора в музей. Ты с нами пойдешь? — спросил Генка Петьку.
— Не-е... У меня дома дела... — Петух отвел хитрющие глаза в сторону.
«Врет! — решил Генка. — Пойдет секрет раззванивать по всему городу!.. Ха, знал бы он, кто эти герои... Из рыжего стал бы лимонным от зависти!»
Мальчики разошлись. Генка с Костей пошагали в краеведческий музей, а Петька шмыгнул в проходной двор, якобы направляясь домой, и затерялся в лабиринте старых улочек и улиц, которых в Морянске еще великое множество.
Здание, в котором разместились Морянский горисполком, краеведческий музей и областная партийная школа, раскинулось на целый квартал. Толстые, массивные стены, высокие светлые окна, мраморные и чугунные лестницы — все говорит о том, что строители клали не «времянку», а капитальный дом, которому стоять десятки лет, а то и века!
— Проект здания составлен русским архитектором-самоучкой в 1903 году, — сообщил Генка, явно подражая какому-то популярному в городе экскурсоводу. — Посмотрите на стены, посмотрите на фундамент — каждый кирпичик, как новенький. Тогда как соседние дома изъедены солончаком. В чем же тут дело? — продолжал важничать Генка. — А дело все в том, что в фундамент музея заложены свинцовые листы. Этот свинцовый бастион и стоит неодолимой преградой на пути хищного солончака.
По мраморным ступенькам поднялись на первый этаж, вошли в просторный вестибюль. Их окружила торжественность и прохлада. Стены, расписанные местными художниками, рассказывали о богатстве и красоте Прикаспия.
На улицах города свирепствовала тридцатипятиградусная жара, а в музее термометр показывал всего девятнадцать градусов по Цельсию.
— Здорово-то как! — восхитился Кит, невольно переходя на шепот.
— С какого зала начнем? — спросил Генка. — С мамонтов?
— Давай с мамонтов!
В это время входная массивная дверь медленно приоткрылась, и в вестибюль впорхнули... Люся с Таней!
«Вот еще черти принесли!» — поморщился Генка.
А девочки уже щебетали:
— Ах какая приятная неожиданность! Какое удивительное совпадение!..
— Для нас это тоже приятная неожиданность, — ехидно заметил Муха, — тем более что вчера мы, кажется, говорили, что собираемся поутру в музей.
— Разве? — удивилась Люся.
Таня молча покусывала нижнюю губу. Лицо ее было пунцовым от смущения.
— Тек-с, тек-с! — многозначительно щурился Генка.
— Вовсе и не неожиданность! — вдруг взорвалась Таня, блеснув на подругу гневными черными глазами. — Просто нам стало скучно, вот мы и решили пойти в музей, чтобы вместе с вами осмотреть его, тем более что давно уже сюда не заглядывали. И юлить здесь и изворачиваться нечего. Если мы в чем-то нарушили ваши планы, скажите — мы уйдем... —
Люся покраснела:
— И вечно ты, Танька, выдумываешь!